Надежда Первухина

Имя для ведьмы- 2

На шабаш, что ли? Это ты гонишь, какие сейчас шабаши, скоро зима на дворе, в натуре.

- Она превратилась в дракона и улетела, - терпеливо разъяснил Авдей ситуацию Викиному демо... коллеге по работе.

Тот выпучил алые глаза и ошалело захлопал клыкастой пастью:

- Не, ну... Ну, я прям шизею с таких подлян! В натуре, дракон?!

- В натуре, и еще какой...

- Западло, - резюмировал Викин коллега и минут пять молчал. Видно было, что эта новость его просто доконала. Алые очи потускнели, а когтистый палец принялся задумчиво царапать недавно поклеенные обои. Но наконец демон спохватился:

- Короче, мужик, заболтался я тут у тебя, а столько дел надо обтоптать... в силу изменившихся обстоятельств. Твоя жена чудит, а мне расхлебывать. Ладно, я полетел, доложусь начальству, как все обстоит, пусть пока замену ищут. А ты это... слушай, как только жена вернется, гони ее сразу на работу. Иначе нам кранты. Она же Викка, она должна понять. Ну, бывай. Привет детям!

Демон развернулся спиной к Авдею, продемонстрировав пару сложенных черных крыл, и прошел сквозь запертую дверь. Авдей выдохнул, отер пот со лба и услыхал далекое, уже запредельное:

- Быстрей жену ищи, а то ей начальство такой выговор вкатит - мало не покажется-а-а!...

- Уже бегу, - зло бормотнул писатель и пошел в детскую, где дочери наконец-таки пришли к консенсусу и хором принялись выпрашивать у папы “сказку”.

И папа, естественно, не мог им отказать. Тем более что речь шла о сказке, которую он сам написал (причем ориентируясь на взрослых читателей) и которая эпизодически пересказывалась малолетним дочерям в сокращенно-цензурном виде. Рабочее название у сказки было “Три пера”. И речь в ней шла...

...О молодой красивой девушке, чарами злого колдуна из современного мира выброшенной в мир сказочный. В этом сказочном мире девушка оказалась младшей дочерью зажиточного купца Козьмы Скоробогатого, и никакого житья ей не давали две вреднючие старшие сестры, толстые, прыщавые, с мокрыми носами и зубами, почерневшими от постоянного поедания сластей.

- Шоколадок? - неизменно спрашивает в этом месте сказки Дарья, как-то сразившая маму и папу своим талантом поглощения килограмма конфет “Мишка косолапый”.

- А как эту девушку звали? - обязательно поинтересуется Марья. - А она была красивая? А во что одета?

“Звали ее Марина, но в сказке стали звать Акулиной, и, хотя она была гораздо красивее своих сестер, одевалась она чуть ли не в лохмотья, потому что сестры ей завидовали и никакой хорошей одежды не давали. И первым делом заставляли бедную Акулину работать на скотном дворе - навоз убирать.

- Чадо любезное, - заявил Акулине купец Скоробогатый. - Трудись не покладая рук, и благо тебе будет, и долголетна будешь, и женихам люба.

С этим напутствием она отправилась разгребать навоз и, надо сказать, через три часа практических занятий со скотницей Дуськой достигла некоторых успехов.

А противные сестрицы, звали их, кстати, Явдоксия и Снандулия, видимо, не могли спокойно стоять и смотреть, как работает их “младшенькая”, поэтому отправились полежать на полатях, погрызть леденцов и...”

- “Сникерсов”? - услужливо подсказывает Дашка, удобно устроившись на кровати в компании плюшевых мишек.

- Ну, дура ты, Дашка! - восклицает сестра. - Ну откуда в сказке “Сникерсы”? Ты еще про “Бону акву” вспомни!

- Это папина сказка, - резонно возражает Дарья. - Папа что угодно в сказку впихнуть может. Даже стиральную машину “Самсунг” и таблетки для похудения.

И польщенный такой оценкой своего таланта Авдей продолжает дозволенные речи:

“Позвали Акулину к обеду и стали сестры за трапезой над ней насмехаться:

- Чучело ты огородное! Верста ты коломенская! Мост ты санкпитембурский разводной! - зловредничала Снандулия. - Никогда ты себе жениха не найдешь! Не то что мы!

- Да, Акулька, - ехидно заухмылялась и Явдоксия, облизывая деревянную ложку. - Улетело-то счастье твое!

- Ты о чем? - спросила Акулина сестру, за что получила облизанной ложкой по лбу.

- Со старшею сестрою не говори предерзостно!

Снандулия захихикала:

- Вот, всю жизнь будешь за коровами навоз подбирать!

- Уймитесь, зазубрины! - грозно принахмурил брови Козьма Скоробогатый. - Почто сестрицу тираните? Она и так убогая...

Сестрицы приутихли, но по взглядам из-под ресниц было ясно, что в покое они Акулину оставлять не собираются.

- В нонешнее воскресенье на ярмонку поеду, - объявил Скоробогатый, вволю напившись сусла. - Сказывайте, что за подарочки вам привезть?

На щеках старших дочерей вспыхнул жаркий румянец, охочи они были до подарков.