Надежда Первухина

Имя для ведьмы- 2

в плену, наоборот! Наследница - наша единственная надежда, наш герб и флаг, если хотите!

- Почему вы называете Вику Наследницей? - спросил Авдей.

- Я все объясню. Идемте к лифту. Нам нужно опуститься вниз на восемнадцать этажей.

- Ах, вот зачем здесь подземный лифт... - бормотнул Баронет.

- Да. Глубоко под землей находится Обиталище Наследницы...

Они уже ехали в лифте. И хотя зеркальная кабинка двигалась абсолютно бесшумно, Авдея не покидало ощущение, что на его барабанные перепонки давит многотонная толща земли. “Клаустрофобия, так это, кажется, называется”, - подумал он. Его, как пишут в романах, снедало волнение. Как-никак, он сейчас впервые, после почти месячной разлуки увидится с женой! Хотя, конечно, теперь у жены весьма оригинальный имидж... И кроме того (Авдей краем уха вслушивался в то, о чем вещает этот Павлов), его Вика, кажется, оказалась важной персоной и среди драконов. Нет, ну что за женщина! Мало того, что еще до замужества она ухитрилась стать сильной ведьмой и вляпаться в борьбу за переделку мира, которую вела ее тетка, уральская колдунья Анастасия Либенкнехт. Так теперь еще из рассказа дракона-бизнесмена явствует, что в Вике течет благородная, беспримесная кровь древних русских драконов, тех самых, которых былинные витязи по незнанию путали со Змеями Горынычами и безжалостно репрессировали. Оказывается, Викин прапрапрапрапрадед и был легендарным Горынычем (только драконом, а не змеем, не сильны были былинные сказители в точных определениях, да и откуда им быть сильными, ежели о фундаментальном труде Чарлза Дарвина “Происхождение видов” слыхом в те времена не слыхивали)...

Словом, в Вике проснулась генетическая память. Вообще-то, согласно последним исследованиям, как сказал Павлов, признаки такого мощного, как Вика, дракона в человеческом генотипе объявлены рецессивными и не передающимися по женской линии. Викин случай - уникальный. Все русскоязычные члены МУДРАКа - драконы, скорее, по воспитанию, чем по рождению. Никакой чистоты расы. И вдруг появилась такая вот... чистопородная. Это же настоящее сокровище!

Авдей мысленно отметил-таки, что Павлов говорит о его жене-драконе в слишком восторженных тонах и глаза при этом заводит, как первый раз дорвавшийся до обнаженного женского тела подросток. Авдея это злило, и писатель уж не чаял, когда наконец остановится этот лифт и он увидит свою чистокровную жену. Чтобы высказать в ее драконью морду все, что он думает по поводу их ненормальной семейной жизни. Жалко, Машки с Дашкой тут нет, они бы из Вики моментально сделали человека!...

Наконец лифт остановился, бесшумно разъехались в стороны зеркальные двери, открывая взорам гостей довольно длинный коридор, освещенный и отделанный наподобие перехода между станциями в столичном метрополитене. У Авдея даже возникло ощущение, что он слышит гул подкатывающих к перронам электричек, невнятный гомон спешащей толпы, но это было только плодом его разыгравшегося воображения. Через минуту он понял, что в коридоре стоит просто ненарушаемая тишина, как в запертом на ночь кафедральном соборе (хотя Авдей никогда не бывал в кафедральном соборе, да тем более ночью).

- Идти нам недолго, не волнуйтесь, - предупредил бизнесмен-дракон, хотя никто особенно и не волновался.

“Странно, - размышлял Авдей, пока они шагали по коридору. - Наших шагов не слышно. Даже несмотря на то, что у Инари туфли на высоком каблуке-шпильке и по всем законам акустики они должны цокать по каменному полу, ведь никаких ковровых покрытий здесь не предусмотрено... Наверняка все это очередные магические штучки...”

- Баронет, - внезапно решился спросить он. - А разве драконы владеют магией?

- Смотря какой, - быстро отозвался Баронет. - В основном это некоторые виды разрешенной прикладной магии. Согласно статье восьмой Законодательства Трибунала Семи Великих Матерей Ведьм, оккультные расы нечеловеческого происхождения и сферы обитания, как то: гномы, эльфы, тролли, а также драконы, - не имеют права использовать высшую магию стратегического назначения...

- Спасибо, я все понял, - Авдей постарался устранить из голоса всю иронию. Однако, когда он глянул на шагающего рядом Павлова, иронизировать ему расхотелось. Бизнесмен-дракон, слушая разглагольствования Баронета, все больше и больше мрачнел лицом, словно его напрямую касалось запрещение Трибунала использовать драконам непонятную “стратегическую магию”.