Лео Таксиль

Забавная Библия

И взял Давид венец царя их с головы его, - а в нем было золота талант и драгоценный камень, - и возложил его Давид на свою голову, и добычи из города вынес очень много (вторая книга царств глава 12. стих 30). Талант-это 36 килограммов золота, Невозможно допустить, чтобы человек носил такую корону: она раздавила бы и библейского Голиафа.

Победив аммонитян, царь израильский и иудейский подверг своих пленных самым немыслимым пыткам. Это были те же самые жители Раввы, которые избавили Давида от нежеланного Урии. Давид был наполовину прощен богом, но бог избрал Давида, чтобы сделать его божественным мстителем против его собственных нечаянных пособников, которые были совершенно неповинны, ибо находились в состоянии законной обороны. Уж если кто-нибудь должен был бы поплатиться, так это Иоав, роль которого была в этом деле не из почтенных.

А народ, бывший в нем, он вывел, и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами аммонитскими. И возвратился после того Давид и весь народ в Иерусалим (вторая книга царств глава 12, стих 31).

Было бы очень желательно, чтобы все эти непостижимые варварства оказались бы таким же вздорным вымыслом, как и корона в 36 килограммов.

История не знает примеров столь громадной и обдуманной жестокости: о ней рассказывает и ее восхваляет только священная книга-Библия! Католический сверхученый богослов бенедиктинец Кальмет говорит: Надо предполагать, что Давид следовал обычным в его время законам войны, ибо священное писание во всем этом не упрекает Давида и даже во всем считает его поведение, кроме случая с Урией, правильным и безупречным. Это извинение было бы хорошо в истории тигров и пантер, - отвечает ему Гюэ. - Какой человек сможет найти подобающее извинение для подобной жестокости? А между тем этот человек-любимец бога. Верна ли эта история или представляет собою вымысел, но такого рода религиозное наставление нужно только порицать. А что думать о тех, которые взяли на себя миссию внушать народу, что такого рода бесчеловечная дикость является поступком славным и достойным? В истории Давидовой уходишь от одного ужаса только для того, чтобы сразу же узнать о другом.

И было после того: у Авессалома, сына Давидова, была сестра красивая, по имени Фамарь, и полюбил ее Амнон, сын Давида. И скорбел Амнон до того, что заболел из-за Фамари, сестры своей; ибо она была девица, и Амнону казалось трудным что-нибудь сделать с нею. Но у Амнона был друг, по имени Ионадав, сын Самая, брата Давидова; и Ионадав был человек очень хитрый. И он сказал ему: отчего ты так худеешь с каждым днем, сын царев, -не откроешь ли мне? И сказал ему Амнон: Фамарь, сестру Авессалома, брата моего, люблю я.

И сказал ему Ионадав: ложись в постель твою, и притворись больным; и когда отец твой придет навестить тебя, скажи ему: пусть придет Фамарь, сестра моя, и подкрепит меня пищею, приготовив кушанье при моих глазах, чтоб я видел, и ел из рук ее (вторая книга царств глава 13, стихи 1-5). История знает несколько кровосмесительств, сходных с кровосмесительством Амнона. Во всяком случае, нельзя предположить, чтобы они были скопированы одно с другого; эти явления были довольно распространены у всех древних народов. Но вот что особенно странно здесь: Амнон поведал о своей преступной страсти своему двоюродному брату Ионадаву. Надо было бы, чтобы семья Давида была довольно развращена, если один из сыновей, который мог иметь сколько угодно наложниц, пожелал бы непременно обладать своей собственной сестрой и чтобы его двоюродный брат ему в этом содействовал.

Амнон последовал совету Ионадава, и все произошло, как тот предсказал.

Царь, придя к сыну, выслушал его просьбу, принял ее за безобидную фантазию больного, в которой нельзя отказать, и отправил дочь приготовить ему любимое блюдо.

И пошла она в дом брата своего Амнона; а он лежит. И взяла она муки и замесила, и изготовила пред глазами его и испекла лепешки, и взяла сковороду и выложила пред ним; но он не хотел есть. И сказал Амнон: пусть все выйдут от меня. И вышли от него все люди, и сказал Амнон Фамари: отнеси кушанье во внутреннюю комнату, и я поем из рук твоих. И взяла Фамарь лепешки, которые приготовила, и отнесла Амнону, брату своему, во внутреннюю комнату.