Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания

-деревню, расположенную в пятнадцати ки- лометрах от города, в ее психиатрическую больницу санитаром. С Сашей мы были знакомы 4 года. Он был старше меня на 15 лет. На подготовитель- ное отделение он прошел, едва уложившись в возрастной лимит поступаю- щих. Голова его была светлой. Ни в учебе, ни в действиях ему советчики не были нужны. Она же делала его тело худым и жилистым. В течении жизни у него был собственный имидж неудачника, который давала ему его спра- ведливость и желание помочь делу и людям. Попытки заткнуть щели на предприятиях, где он работал, не находили отклика у его коллег. Пытаясь дать дорогу своим изобретениям, он наживал себе врагов, и изобретения, позволявшие предприятиям сэкономить тысячи рублей, пылились дома, убеждая его в их и своей собственной ненужности людям. Чтобы делать дурную работу-надо не уважать себя. Саша себя уважал и поэтому пошел в институт, надеясь дожить в нем до лучших времен. И дети понимают лучше взрослых и независимо от социального строя и указания начальства. По- пал я не в его, а в наркологическое отделение. Саша рассказывал мне, что воюет с медсестрами и санитарами, бесчеловечно обращающихся или допукающих бесчеловечность в обращении с больными. Он и звал меня в по- мощь, зная мой характер, и заработки обещал неплохие. Попробуйте мне только тронуть кого,-думал я о санитарах. Как в обычной больнице по- лов там санитары не трогали. В лучшем случае они просили об этом боль- ных. В худшем-трогали, стараясь так, чтобы обиды последних не просочи- лись вверх по инстанции. По Сашиным словам, бывало, и сестры покрывали младший медперсонал. Но, в общем, мой настрой не имел под собой поч- вы. Беспомощных дурачков с оставшимися чувствами здесь не было. Мужики, некоторые из которых, наверное без труда могли бы стать серьезным со- перником Анатолию Карпову или Петру Стаханову составляли одну половину контингента больных. Вторую половину составляла милиция, не желавшая заводить дел на своих клиентов из-за мелкого состава их преступления. Я опять начал вспоминать свои сержантские привычки. Чувство ответствен- ности за каждого своего подопечного было забытым старым. Тем более, что они тоже были ограничены в свободе. Для медперсонала я был городс- ким. Городскими в отделении были еще 2 сестры. Все же остальные сотруд- ники были жителями этой или соседней деревень.

Письмо, которое я Ире написал, несло тон уже как бы бывшей по- молвки. Я не скупился на чувства, которые раскрывать еще было неудоб- но, но которые во мне уже были. Я писал, что приеду, как только выпадет окно между дежурствами. Ответ пришел быстро: Здравствуй, Мишель- у меня померкло в глазах. Она спрашивала, не спешу ли я. Что, кажется, я спешу в отношениях. От своей души она ме- ня не отталкивала. Только теперь ее надо было добиваться. Что произошло я не понимал. Я был унижен и растерян. И собирался с силами.

-Почему...ты...так...написала? - начал я когда приехал.

-А как я написала?

-Так.У нас ведь был договор.

-Какой договор?

-Ну, что мы поженимся.

-По-моему, такого договора не было.

-Как?Ну ведь был же у нас разговор в тот раз.

-Миша, по-моему, ты придаешь словам слишком большое значение. Я разве давала тебе обещание?

-...Нет.

-По-моему, ты поспешил с этим письмом. Я был раздавлен.

-И что мы не будем жениться?

-А ты чувствуешь в этом необходимость?

-Ну, ведь тебе же нужен муж?

-Даже если и нужен, по-моему, это не твоя проблема.

-Ну, ведь нужен же.

Не понимая почему она так со мной разговаривает, но чувствуя, что душой она как-то располагается ко мне, я начал ее умолять. Но я не только умолял. Один раз, выведенный ее неопределенностью, я потребовал от нее определения ею моего статуса, пригрозив уйти, если я ей не ну- жен. Но она не дала отказа. Надежду в ту поездку она мне оставила. Мы стали ближе друг другу. Дома я стал чувствовать себя гостем. Приезд че- рез поездку меня обнадежил:на ее дверях висела тюль, похожая на фату невесты. Я становился своим в доме. К следующему моему приезду тюль ис- чезла. Я опять почувствовал себя на птичьих правах. В ее исчезновении чувствовалось что-то зловещее. Я как-то постарался о ней спросить в разговоре.

-Мальчишки прожгли спичками,-сказала Ира.