Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания

просветление.Ъ.

Приняв к Свете бесповоротное решение, я взял из Крийя-йоги совет не меньше часа в день, думая о Божественном, созерцать образ треуголь- ника красота - доброта - истина, а для тела - цигун, каратэ и тур- ник. Мои тренировки распространились и на работу. Мальчишки, окружив перекладину, хором считали количество моих подтягиваний и подносов к ней ног. Девочки занимались своими делами, если не тем же, чем и маль- чишки. На воспитательную работу я сократил время до предела - не хотел ей заниматься из-за натянутых нервов. С ужасом стал обнаруживать, что даю даже более жесткие подзатыльники проказникам, чем тот, из-за кото- рого сам в начале работы предупреждал свою няню, применившую его.

Как-то заведующая пригласила меня в свой кабинет: -Михаил Викторович, если вы не подадите заявление, я уволю вас по служебному несоответствию.

К этому можно только добавить, что я, разделяя мнение Эдмунда Шклярского, руководителя группы Пикник, считая, что есть только мы и свет, все остальное - дым, довольно резко строил отношения с мето- дистом садика, акцентировавшей больше внимания на наглядных пособиях и каркасе занятий, чем на индивидуальном общении, в том числе и с воспи- тателями. Последнее, конечно, оставляло желать лучшего больше, чем первое.

Так, к своему стыду, я чуть насильно не был уволен из садика с немыслимой для меня формулировкой в трудовой книжке. Но я не сопротив- лялся. Впереди был институт. Я даже остался благодарен заведующей, по- могшей сделать мне этот шаг.

Теперь я был свободен. Через месяц тренировок и медитаций от Све- ты я стал освобождаться. Любовный треугольник тренировок и медитаций замкнул огород. Там я отдыхал от города. Полное освобождение наступило через два месяца. Путь к нему был очень тернистым. И не все было по- нятным. Раз, придя к Вадиму взять для освежения в памяти Сатпрема: Шри Ауробиндо или путешествие сознания я, выйдя на улицу, почувство- вал удар воздушной волной, пронизавшей меня от затылка до пят. Она за- цепила желудок и осталась в ногах. Вспомнилось сразу и чувство, что не надо есть карасей, которых мне давал его отец. Полквартала до ближай- шей стройки я бежал как в воздушных штанах, штанины которых были ради- усом с полметра. Как же, как же, он разве когда-нибудь что отдавал бескорыстно, - думал я. Этот случай, как и опускание Вадимом своего сознания ко мне в затылок, когда я работал на огороде, оставил, помимо уверенности в его духовном продвижении, комплексы самых противополож- ных чувств, кроме положительных. Если бы это делал не презрительно по- морщившийся от слов своей матери Миша же твой друг, когда я в своем тяжелейшем состоянии помогал сажать им картошку пять лет назад. По своей, правда, инициативе. Сознание Вадима выглядело желтым диском. От него шло любопытство узнать, о чем я думаю. Сидя на сопке в Моховой пади и собирая чабрец я вдруг услышал: -Траву собирает.

-Ага.

До голоса было около 40 метров вправо-вверх по диагонали, если вообще можно было измерить это расстояние. Они раздавались словно из параллельного мира. Я не сомневался, что слышу голоса Вадима и Оли. На огороде перед парником, который я сделал утопленным в земле до ее по- верхности, на куче компоста я положил доску, и она была у меня местом медитаций. Сидя на ней, я стал обращать внимание на писк, периодически иногда раздававшийся у моего левого уха. От этого писка шло нечто кос- мическое. Я настораживался, сосредотачивался, готовясь получить ка- кую-нибудь информацию свыше, но писк затихал, и ничего более не проис- ходило.

Как-то ко мне пришел Слава.

-Поехали на Мухинку, там потренируемся.

-Поехали.

Новотроицкое находится на пути между городом и Мухинкой -домом отдыха. Мы договорились, что Слава подсядет на второй автобус, в кото- рый я должен буду сесть в городе. Когда автобус подъехал к деревне, Славы на остановке не было. Я хотел было выйти, но подумав, что все равно мне ждать этот автобус, пока он пойдет назад, решил прокатиться вкруговую. Может, даже сойду на Мухинке, один погуляю. Почему-то я чувствовал себя обманутым.