Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания

решил пойти познакомить- ся. Но когда я вошел в комнату и у китайцев, севших ужинать, спросил про Шаолинь, они прислушавшись к тому, как я говорю сказали, что у них такого нет, очень резко дав понять, что разговор окончен. Спрашивая, я чувствовал, что выкладываю им все свои комплексы неполноценности и, в общем, был рад тому, что они меня освободили от общения.

Новый год я встречал один. Душе хотелось чего-то необдуманного, и я устроил пробежку до Чигиринского водохранилища, находящегося в 6 ки- лометрах от города по Новотроицкой автотрассе. Домой вернулся я к одиннадцати часам, включил телевизор, накрыл стол и дождался биения курантов. После полуночи, посмотрев немного Голубой огонек, лег спать.

Если просто описывать случившиеся со мной события без того пос- тоянного и растущего напряжения, в котором находилась моя душа - зна- чит не говорить почти ничего, так как все мои душевные силы были нап- равлены на его поглощение. Те летние 2 видения, послужившие переломным моментом в состоянии моей психики, не давали мне покоя, равно как и то, что я не знал, что от Павитрина можно ожидать. Третьего января я поехал на велосипеде, которым пользовался всю зиму, на огород продол- жить деревянные работы, по строительству садового домика. Эта мысль бы- ла мне как-то подсказана Вадимом, мужская половина семьи которого за- нималась постройкой дачи всю зиму. Перед въездом в Моховую Падь мое внимание привлек огромный кот, загнанный стаей собак на дерево, расту- щее в придорожном кювете. Сначала я подумал, что может быть это Зема, оставшийся блудить в окрестностях Моховой Пади в поисках дороги домой.

Но когда я подъехал ближе, увидел кисточки на ушах у этого Земы. Я тогда стал переживать, что какой-нибудь шофер, возящий на всякий слу- чай с собой в кабине ружье, может снять этого Зему себе или на про- дажу на шапку. Сгонять рысь с дерева под ее стальным взгдядом было страшновато и я, отогнав собак и посмотрев ей в глаза и на туловище, надеясь увидеть излучение ауры, поехал дальше, пока не появились маши- ны. За головой рыси я увидел нечто подобное серой металлической дымке, что показалось мне ее страхом.

Открытость моей психики всем ветрам и прежнее знание того, что тео- ретически можно развить способность читать и передавать мысли на любом расстоянии, делали это знание моей сущностью, несмотря на то, что до конца ни в одном случае я не был уверен, что правильно и до конца точ- но узнал полученную информацию. Поэтому понятно, что я пользоваться ей не мог.

Второго января, лежа на диване, я вдруг за своим правым боком увидел образ Вадима, лежащего подобно тому как лежу я. Я не мог оши- биться, так как видел очень четко его непринужденную позу со скрещен- ными ногами и правой рукой под головой. Печально прискорбное и недо- вольное выражение его лица как бы говорило: И как же можно обо мне так думать? И что же ты еще можешь обо мне подумать? Этот образ, сместясь к правому моему боку, находился как бы во мне, полностью ко- пируя мою позу. Зная о возможностях перемещения, умеющими это делать, своих двойников, я подумал, что, вероятно, это и есть такой случай.

Избавиться же от этого двойника не было никакой возможности, и его пронизывание в его непринужденной позе половины моего тела вызывало у меня вместе с презрением его за его шпионаж элемент страха.

Вечером следущего дня я был дома, когда рефлективные перещелкива- ния моего разума стали покрываться теплотой. С каждым перещелкиванием щелчки смягчались и движения разума становились подобными простым обычным переключениям внимания. Тепло, ставшее меня наполнять, затяги- вало все мои душевные раны.