Мэнли П. Холл

Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии

персонифицированы, стали богами и богинями древних мифологий. В то время как невежественные массы оставляли свои приношения на алтарях Приапа и Пана (божеств, представляющих энергии размножения), мудрые признавали в их статуях только символическое выражение великих абстрактных истин.

    Во всех городах древнего мира были храмы для богослужения и приношений богам. В каждом городе были философы и мистики, глубоко погруженные в тайны Природы. Эти люди обычно собирались вместе, образуя замкнутые философские и религиозные общества. Наиболее важные из этих групп известны под названием Мистерий. Многие из выдающихся умов античности были инициированы в эти секретные братства через весьма странные и таинственные ритуалы, иногда чрезвычайно жестокие. Александр Уайлдер определяет Мистерии так: Священные драмы, исполняемые в определенные периоды. Наиболее почитаемыми были Мистерии Исиды, Сабазия, Кибелы и Элевсинские Мистерии. После допуска в общество посвященные обучались многовековой секретной мудрости. Платон, посвященный в одно из таких обществ, сильно критиковался за то, что в его сочинениях были открыты широкой публике многие из секретов, в частности, философские принципы Мистерий.

    Каждый языческий народ имел (и имеет) не только государственную религию, но и другую, к которой имела доступ только философская элита. Многие из этих древних культов исчезли, так и не раскрыв своих секре- тов, но некоторые выжили, и их мистические символы сохранились до сих пор. Многие ритуалы масонства основываются на испытаниях, которым подвергались кандидаты при инициации древними жрецами, и только после успешного прохождения их им вручались ключи мудрости.

    Мало кто осознавал, до какой степени древние секретные школы влияли на современные им умы, а через них и на умы последующих поколений. Роберт Макой, 33°, в своей книге Общая история масонства отдает должное великой роли, которую сыграли древние Мистерии в становлении человеческой культуры. Он, в частности, говорит: Оказывается, все совершенство цивилизации, все достижения науки, философии и искусств древних обязаны тем институтам, которые под покровом тайны пытались описать тончайшие истины религии, морали и добродетели и вложить их в сердца учеников... Их основные усилия были направлены на учение об едином Боге, воскрешении человека к вечной жизни, благородстве человеческой души. Они хотели подвести людей к тому, чтобы те видели отсвет божественности в красоте, величии и совершенстве Вселенной.

    С упадком добродетели, который в истории предшествует падению любого народа, Мистерии были извращены. Колдовство заняло место божественной магии. В обиход вошла нежелательная практика вакханалий, и извращение достигло предела. Ведь ни один институт не может быть лучше составляющих его членов. В отчаянии немногие пытались спасти секретные доктрины от забвения. В некоторых случаях они преуспели, но по большей части тайна была утеряна, и от Мистерий осталась лишь пустая оболочка.

    Томас Тэйлор писал: Человек есть религиозное животное. С самого рассвета своего сознания человек обожествлял веща, поклонялся им как символам невидимой, вездесущей, неописуемой Вещи, о которой он практически ничего не мог знать. Языческие Мистерии противостояли христианской церкви во время ее становления, заявляя, что новое учение не требует добродетели и целостности в качестве предпосылки спасения. Цельс язвительно говорит по этому поводу так:

    «Что я не обвиняю христиан сильнее, чем того требует истина, может быть видно из того, что крикуны, зовущие людей к другим Мистериям, говорят так: Пусть приблизится тот, чьи руки чисты и слова мудры. Другие же говорят: Пусть приблизится тот, кто чист, и чья душа свободна от скверны, и кто ведет праведную жизнь. Эти вещи говорятся теми, кто обещает очищение от ошибок. А теперь послушаем тех, кто зовет к христианским Мистериям; кого же они зовут туда? - и грешников, и глупцов, и нищих, всех зовут в царство Божие, все убогие будут туда приняты. Разве их не надо называть грешниками, ворами, грабителями, святотатцами, гробокопателями? Как же назовут люди того, кто зовет с собой в одну компанию грабителей?»