полезным работником.
Я понимаю, что всё это пока лишь возвышенный идеал, которому суждено еще долгое
время оставаться недостижимым; и потому мне меньше всего хотелось бы
преждевременным установлением чрезмерно высоких стандартов, заведомо
превосходящих возможности и интересы многих наших Братьев, отвратить их от
посильного участия в работе Ордена. Но в то же время те наши Братья, которым сии
идеалы уже достаточно близки и не кажутся чересчур отвлеченными и недостижимыми,
могли бы проводить собственные собрания, а то и создавать свои собственные малые
Ложи, работающие по особой, усложненной программе, в то время как прочие Ложи
будут придерживаться традиционных методов работы.
Разве само масонство не является возвышенным идеалом, достижение коего, к
сожалению, перестало быть для нас в последнее время первоочередной задачей? И
самая существенная трудность, препятствующая нашему приближению к этому идеалу,
состоит в том, что предписываемая Орденом работа требует гораздо большей
отрешенности от внешнего мира, чем мы того хотели бы или, возможно, могли бы
себе позволить. Поэтому мы и пытаемся найти компромисс сами с собою, дабы как-то
совместить жизнь во внешнем мире со служением идеалам Ордена. Но эти два понятия
несовместимы, и человек не может быть слугою сразу двух господ. Мы должны
выбрать, кому служить.
Идеал нам известен — он мерцает впереди, как яркая искорка посреди погруженного
во мрак, обезумевшего и умирающего мира; и только от нас зависит, останется ли
он и далее всего лишь маленькой искоркой, или же мы сможем раздуть его в
настоящее пламя, реальность которого уже не будет вызывать сомнений. Для тех,
кому нужны лишь общественная организация да дружеское общение, приправленное
некоторой толикой живописного церемониала, масонство так и останется
экстравагантным развлечением и средством хоть как-то выделиться из общей массы
людей. Для них масонство было и остается обычной формальностью, и им никогда не
понять его истинного значения, цели и огромных возможностей.
Но для тех, кого не устраивает суета нереального мира, кто ищет не внешнего
блеска, но живого духа, кто стремится познать все его тайны, не оставив ни одной
неразгаданной, масонство может стать (и для некоторых уже стало) самым главным
делом и благословением всей жизни, путеводной звездою, ведущей к познанию ее
наивысшего смысла. С помощью масонского учения они могут осуществить древнюю
молитву восточных посвященных, упомянутую мною выше, и тогда нереальное сменится
для них высшею реальностью, тьма — невыразимым Светом, а бренное, смертное
существование — бессмертием. Масонство послужит им лестницей, ведущей к истине,
прочь от мира, где царит мерзость запустения; а Ложа их станет местом нового
рождения, так что они воскликнут вместе с иудейским патриархом: «Это не что
иное, как дом Божий, это врата небесные!»
Часть вторая
СВЕТ НА ПУТИ
«По круглым лестницам всходили в средний ярус, а от среднего в третий».
3-я Кн. Царств
«Неужели все время лишь в гору вести меня будет дорога?»
Да, мой друг, вверх по склону петляет она.
«Путь длиной в один день я смогу одолеть побыстрее немного?»
Нет, мой друг, хорошо бы успеть дотемна.
«Ну а если же ночь меня в дальней дороге застанет,
Где смогу я пристанище в месте безлюдном найти?
Не собьюсь ли с пути, когда солнце светить перестанет?»
Нет, мой друг, мимо этого Дома тебе не пройти.
Кристина Россетти
В предыдущей главе мы говорили о переходе из тьмы к Свету, доступному для тех,
кто искренне стремится к восстановлению своего изначального бытия и к возведению
его, с помощью науки и методики посвящений, на более высокий, сверхъестественный
уровень.
Не приходится сомневаться в том, что переход этот должен быть постепенным; и
хотя он может быть драматически представлен в форме церемониального прохождения
через три символические ступени, что можно осуществить в течение трех
последовательных месяцев, на постижение подлинного смысла этих ступеней может
уйти целая жизнь, а зачастую и больше одной жизни. Ученик, вступивший на путь
возрождения собственной души, должен многое изучить и сделать, прежде чем станет
настоящим Каменщиком, а Каменщику, в свою очередь, тоже придется пройти немалый
путь, прежде чем он сможет рассчитывать на достижение статуса Мастера.
Самопревращение — тяжелая работа, которая никогда не делается «вдруг» или
второпях; поэтому наряду с часами напряженного труда человеку требуется