У. Л. Уилмхерст

Масонское посвящение

до принца — достаточно пробыть масоном всего

лишь несколько месяцев, чтобы оказаться затем на каком-нибудь ключевом посту в

структуре Ордена, даже если эта особа не имеет никаких заслуг на собственно

масонском поприще и ничуть не преуспела в изучении масонской науки. Важнейшие

идеи и учения Ордена остаются невостребованными, церемонии исполняются формально

и для большинства Братьев являются не более чем малозначительной прелюдией к

неизменно следующим за ними празднествам и бесконечным торжественным речам.

Абсолютное незнание масонской истины создает благоприятную почву, на которой

пышным цветом расцветает чванство, ибо представления многих членов Братства о

моральном величии и масонской добродетели явно ограничиваются стремлением занять

в Ордене какой-нибудь высокий пост и украсить свою персону как можно большим

количеством пурпура и драгоценных камней.

Всё это результат досадного недопонимания. Но имеются, конечно же, и

положительные моменты. Сердце английского масонства остается по-прежнему чистым,

даже если голова его поглупела и никак не может разобраться в происходящем, а

руки делают далеко не всё, на что они в действительности способны.

Итак, я уже поведал о самом худшем, что могло быть сказано о методах

современного масонства; и, как видите, все перечисленные мною недостатки можно

отнести на счет вполне понятной и простительной человеческой слабости, тщеславия

и низкопоклонства, «успехи» которых можно объяснить искажением и забвением

масонских принципов, неспособностью понять, что от нас требуется на самом деле.

Конечно, меж колосьями пшеницы проросло много плевел, но ведь и пшеница

по-прежнему продолжает расти; и то, что они растут сейчас вместе на одном поле,

свидетельствует лишь о плодородии почвы и о животворной силе масонского

принципа, который, подобно солнечному свету, одинаково щедро дарит свое тепло

всему, что произрастает на его земле — будь то пшеница или плевелы.

Но всё же таких, кто, вступив в Орден, не ощутил, пусть даже смутно и мимолетно,

что масонство способно открыть для него новое видение мира и приблизить его к

казавшимся ранее недостижимыми идеалам, кто не почувствовал, что за внешней

формой скрывается нечто неизмеримо большее, нежели всё, что ему до сих пор было

известно, — таких, я уверен, совсем немного. Скажу больше — в глубине сердца

каждого человека можно услышать отзвук конечной истины и уловить желание

(временами переходящее в страсть) увидеть ее, пусть даже в завуалированной форме

церемониального великолепия и восторга. Как объяснил бы это Платон, человек

хранит подсознательные воспоминания об истине и славе, которые некогда были ему

известны и которые он должен в один прекрасный день познать снова. И цель

масонского ритуала и Ордена в целом (равно как и всех посвятительных систем

прошлого) состоит как раз в том, чтобы помочь человеку воскресить эти

воспоминания. Довольно часто можно видеть, как один и тот же человек, отвергая

символические ритуалы в церкви, с упоением и любовью предается им в своей Ложе,

как будто протестантское воздержание от богатого символизма и сакраментализма в

религиозной сфере не дает ему достаточной пищи для зрения, слуха и ума, оставляя

его духовно голодным и не предоставляя достаточного простора воображению, хотя

оно, вне всяких сомнений, является эффективным средством приближения к духовным

истинам. Неудивительно поэтому, что для многих Братьев масонство становится, как

они сами это признают, настоящей религией или, во всяком случае, немаловажным

фактором, вызывающим в их душах пусть всё еще неясный, но ощутимый отклик. Для

них двери Ложи поистине становятся (как это было сказано однажды об ограде

алтаря) «тем тонким барьером, что отделяет мир чувств от мира духа».

БУДУЩЕЕ

Сам факт, что, несмотря на несовершенное истолкование смысла и предназначения

масонства, Орден не только не прекратил своего существования, но продолжает

воздействовать на воображение и умы всё большего числа людей, служит наилучшим

подтверждением того, что в основе масонского учения лежит скрытый, но вполне

реальный несокрушимый жизненный принцип, неизменно влияющий, в большей или

меньшей степени, на всех своих приверженцев, никого из них не оставляя

равнодушным. Свет пронизывает тьму, хотя она и не замечает этого. Современный

Каменщик, в отличие от своих предшественников, еще не открыл для себя «масонское

Слово»; но всё же это Слово незримо присутствует во всей масонской системе, и