У. Л. Уилмхерст

Масонское посвящение

Следовательно, к тем, кто пока еще не готов к восхождению на вершину по тропе

понимания высших истин масонского учения, мы должны относиться с неизменным

терпением и милосердием и говорить о них с надеждой и верою. Ведь все мы — белые

и черные, глупые и мудрые, ученые и невежественные, — хотя и отличаемся друг от

друга своими способностями и возможностями, являем собою неразделимую шахматную

доску, обрамленную барьером единого на всех Провидения; надо всеми нами

распростерты одни и те же Могучие Руки; Свет и тьма, хаотически перемешанные в

каждом из нас, постепенно выстраиваются в упорядоченное сооружение, возносящее

нас к небесной Мудрости, в которой все мы были, есть и будем едины, даже если

это единство осознается сейчас лишь единицами. И коль скоро сия Мудрость в конце

концов будет признана всеми ее детьми, у нас нет причин жаловаться на

неисповедимость ее путей, следование которыми может затянуться на многие

столетия, сопровождаясь порою пугающими и мучительными противоречиями, подобными

тем, что в изобилии окружают нас сейчас.

Двадцать четыре века назад, в эпоху не менее мрачную и упадочную, нежели

нынешняя, старый провидец и сладкоречивый поэт, посвятивший всю свою долгую

жизнь постижению древних мистерий Света и Мудрости, тоже сетовал на

невозможность передать смысл сих мистерий миру, не подготовленному к их

восприятию; но тем не менее он признавал, что даже в погрязшем во мраке

духовного невежества мире божественное предназначение продолжает следовать своим

извечным путем. А потому мне хотелось бы завершить эту книгу, где мистерии

масонства изложены в свете, который, несомненно, очень многим прочитавшим ее

покажется призрачным и нереальным, словами именно этого древнего поэта,

призывающего спокойно и благосклонно относиться к возможному неприятию того, что

кажется нам простым и естественным, ибо мы знаем, что тьма не может вечно

скрывать от людей Свет истины:

«Знание, я ли не дружен с тобой?

Я ль не стремлюсь к тебе самозабвенно?

Только вот мир для нас — словно чужой;

Мчится он прочь от тебя неизменно.

Путь его, впрочем, подобен кольцу:

Преодолев тьмы и света смешение,

Ложных законов нагромождение,

Жизнь возвратиться велит беглецу,

Чтобы, отринув свои заблуждения,

Снова воспеть славу Богу-Творцу».

Эврипид. «Вакханки»

СЛОВАРЬ ИНОСТРАННЫХ ТЕРМИНОВ

Coram populo (лат.) — «перед толпой».

Disciplina arcani (лат.) — тайная, сокровенная дисциплина.

Experto crede (лат.) — «Если верить специалистам».

Ipso facto (лат.) — «В силу самого факта».

Ite, Missa est! (лат.) — Таково отпущение.

«Hic labor; hoc opus est» (лат.) — Здесь труд; сие есть творчество.

Per se (лат.) — само по себе, как таковое.

Sensorium (лат.) — сенсорий, центральный орган чувств.

Savoir faire (франц.) — сметлитвость, сноровка, ловкость.

Meum et tuum (лат.) — мое и твое.

Ignorantia Legis neminern excusat (лат.). — «Незнание закона не освобождает от

ответственности».

Aula Latomorum — Дворец Каменщиков; aula (греч.) — двор, зал, дворец, царство;

latomorum (лат.) — каменобоец, каменоломня.

Domine, non sum dignus (лат.) — «Господи, не достоин семь».

«Ecce Agnus Dei, qui tollis peccata mundi!» (лат.) — «Се Агнец Божий, искупающий

прегрешения мира!» слова из католической литургии, обращенные к Иисусу Христу.

«Sub umbra alarum Tuarum, Jeheschuah!» (лат.) — «Под сенью защиты Твоей, Иешуа!»

«Ave, Frater, atque Vale!» — «Vale, Frater, atque Ave!» (лат.) — «Здравствуй,

Брат, и прощай!» — «Прощай, Брат, и будь здоров!». Игра слов: Ave означает

здравствуй и радуйся, Vale — прощай, будь здоров.

Prima facie (лат.) — на первый взгляд.

Signa (лат.) — знак, печать, знамение.

Ekklesia (греч.) — церковь.

Перевод Ю. Хатунцева