Манфред Луркер

Египетский символизм

может его заменить. Также и символ всегда меньше того, на что он должен указывать. Символы не должны объяснять рациональным образом скрытую связность мира, а прямо указывать на иррациональность. Знание об устройстве космоса принадлежит тем, кто охраняет тайны от профанов. Так устанавливается в Древнем царстве часто встречающийся титул Хранитель тайн. Символ должен указывать на нечто высшее, он как бы заключает его в себе; но у него есть одновременно скрытая от непосвященных функция. Знание о смысле символа не всем доступно. Представим в качестве примера хранителя тайн царского гардероба: он не только один из немногих, которые знают, как и при каких обстоятельствах должны быть надеты различные части царского облачения, но он знает о роли, закрепленной за каждой отдельной частью одежды и украшения в мифе, да и само одевание является символическим действием (Рудольф Антее).

Символ многозначен, что не позволяет часто объяснить полностью его происхождение и назначение. Иногда кажется, что символ сам себе противоречит. Да, есть символы, которые обозначают оба полюса бытия - жизнь и смерть, добро и зло. Эту амбивалентность мы часто встречаем в стране Пила. Не только многочисленные символы, но иногда и носители символа характеризуются двойственно. Так, Озирис считается богом подземного мира и богом мертвых, но одновременно и господином неба; он был заходящим вечерним солнцем и восходящим утренним солнцем; он мог быть убитым своим братом Сетом и был-таки бессмертным.

Особенно поразителен амбивалентный характер у некоторых божеств женского рода. Богиня Баст может выступать как ласковая кошка, которую женщины чествуют танцами и музыкой; ее жрецами были врачи. Но та же богиня под именем Сахмет могла появиться в образе львицы как свирепая пожирательница, как кровавая воительница.

При нервом знакомстве с едва обозримым изобилием символов можно подумать, что символическое изображение произвольно и несет в себе индивидуальные различия. Стоит возразить, что возникновение символов не связано ни с временем, ни с местом и что оно большей частью независимо от законов, устанавливаемых народными традициями или религией. Психология установила, что символы выступают не только как видимые людям вещи, но находятся в глубине их собственной души, в подсознании. Швейцарский психолог Карл Густав Юнг назвал эти первичные образы, которые в настоящее время могут являться отдельным людям во сне или при сумеречном состоянии сознания, архетипами. Архетип может проявиться в сознании в форме символов и мифа. Так, символы кошки и львицы относятся к архетипу Великой Матери, родительницы и пожирательницы детей, богини земли, из которой выходит все живое и в которую возвращается обратно все живое. Так как первообразы покоятся в душе всех людей, они могут выступать на поверхность сознания у всех народов и во все времена. Известные архетипы из других религий, Magna Mater, бога земли, живой воды, священного ларя или пути в другой мир, находятся также в архетипическом мире представлений и образов.

Богиня-змея Уто и богиня-коршун Нехбет над гербовыми цветами своих стран

Архетип бога на земле находил свое видимое выражение в царской символике. Согласно мифическому преданию, в древние времена страной Нила правили отдельные боги. Особое значение приписывалось Озирису, сыну бога Земли Геба и богини Неба Нут. Как только он достиг трона, так тотчас он освободил египтян от жизни, полной лишений, и от диких зверей. Он показал им плоды земли, дал им законы и научил их почитать богов (Георгес Позенер). После смерти Озириса власть над египтянами перешла к его сыну Гору. Вся египетская царская символика строится на двух понятиях: что Озирис - это, в определенных обстоятельствах, умерший бог-царь, а Гор - царь живущих па троне. Таким образом, простому верующему власть каждого царя должна была казаться властью бога: царь был его подданным, видимым воплощением бога Гора. Как потомок Озириса, который когда-то правил смертными, царь сам станет после своей жизни Озирисом. С пятой династии царь дополнительно назывался сыном бога Солнца Ра или живым образом отца на Земле. В храме Аменхотепа III в Луксоре показано, как бог Солнца -на этот раз Амон - принимает образ правящего царя и сочетается с царицей; так обеспечивалась преемственность следующих правителей. Последний слабый отзвук этого архетипа находим мы в божественном почитании западных монархов.