выливалась жидкость, чей цвет я и по сей день не могу
описать или классифицировать - не знаю, где Марш достал такие краски.
Фигура и диван были расположены слева на переднем плане сцены самого
странного характера, которую я когда-либо видел в своей жизни. Казалось, эта
сцена представляла собой призрачную эманацию из сознания женщины, однако, с
другой стороны, можно было допустить абсолютно противоположное предположение
- как будто сама женщина была только зловещим отражением или галлюцинацией,
вызванной фоновым пейзажем.
Я не могу сказать вам, находилась ли эта сцена внутри или вовне
какого-то помещения - были ли изображены те адские своды изнутри или
снаружи, были ли они действительно вырезаны из камня или являлись просто
уродливыми, покрытыми грибками древовидными структурами. Геометрия всей
совокупности объектов на картине была сумасшедшей - каждый предмет имел
одновременно и острые, и тупые углы, густо перемешанные между собой.
И, Боже! Кошмарные формы, плавающие вокруг в этих бесконечных
демонических сумерках! Богохульные твари, что, затаившись, с вожделением
бросали взгляды на ведьмовском шабаше вместе с той женщиной - верховной
жрицей! Черные косматые существа, которые сочетали в себе некоторые черты
козла, голову и три лапы крокодила, а также ряд щупальцев на спине, а также
плосконосые эгипаны, исполняющие танец, который знали и называли проклятым
священники Египта!
Но этот пейзаж был не Египтом - это было раньше Египта, даже раньше
Атлантиды, раньше легендарного Му и шепчущего мифа Лемурии. Это был исконный
источник всего ужаса на этой земле, и картина ясно показывала, какой частью
всего этого была Марселин. Я думаю, что это должен был быть кощунственный
Р"Лайх, сотворенный существами не нашей планеты - то, на что туманно
намекали приглушенными голосами Марш и Дени. Р"Лайх изображался полностью
покрытым водой, хотя, с другой стороны, было понятно, что все существа на
картине свободно дышат.
Я не мог ничего поделать - только смотрел и дрожал, и вдруг увидел, что
Марселин коварно следит за мной с холста своими чудовищными расширенными
глазами. Это не было простым суеверием - Марш в своей симфонии рисунков и
красок действительно захватил нечто из ее ужасной сущности, и она все еще
продолжала злиться и ненавидеть, словно бы ее большая часть не была
погребена в могиле под известью. Но самое отвратительное началось, когда
некоторые из порожденных Гекатой змееобразных прядей волос стали подниматься
сами по себе с поверхности картины и полезли наружу в комнату по направлению
ко мне.
Затем произошло то, что стало для меня последним ужасом, и я понял, что
навсегда стал одновременно надсмотрщиком и пленником. Она являлась тем, что
дало жизнь первым туманным легендам о Медузе и других Горгонах, и что-то в
моей взбудораженной душе было захвачено ею и обращено в камень. Никогда я не
почувствую себя в безопасности от этих извивающихся змеевидных локонов - тех
локонов, что изображены на картине, и тех, что захоронены под известью возле
винных бочек. Слишком поздно я вспомнил рассказы о том, что волосы мертвецов
сохраняются фактически неизменными даже спустя столетия после погребений.
С тех пор моя жизнь превратилась в ужас и рабство. Я испытывал
постоянный подспудный страх перед тем, что закопано в подвале. Меньше чем
через месяц негры начали шептаться насчет большой черной змеи, ползавшей
вокруг винных бочек с наступлением ночи, и о странном следе, который вел к
другому пятну, удаленному на шесть футов. В конце концов, мне пришлось
переместить все предметы в другую часть погреба, чтобы чернокожим не
приходилось проходить мимо того места, где была замечена змея.
Потом полевые рабочие стали говорить о черной змее, посещавшей хижину
старой Софонисбы каждый раз после полуночи. Один из них указал мне на след -
и вскоре я выяснил, что тетя Софи сама начала наносить загадочные визиты в
подвал большого дома, часами задерживаясь и бормоча у пятна, возле которого
не осмеливался пройти мимо ни один чернокожий. Боже, как я был рад, когда
старая ведьма умерла! Я абсолютно уверен, что некогда она была жрицей
какого-то древнего и ужасного культа в Африке. Она, должно быть, прожила
около ста пятидесяти лет.
Иногда мне кажется, что я слышу, как ночью что-что скользит вокруг
дома.