Говард Ф.Лавкрафт, З.Бишоп

Локон Медузы

я отчаянно боролся с ржавым замком и покосившимися петлями

большой парадной двери, и пребывал в таком же ужасе, как и хозяин, слыша

медленные зловещие шаги, приближающиеся со стороны неизвестных задних комнат

проклятого особняка. Ночной дождь деформировал дубовые доски, и тяжелая

дверь застряла и сопротивлялась еще сильнее, чем накануне вечером.

Где-то скрипели половицы под ногами того, кто шел к нам, и этот звук,

казалось, надломил последние остатки здравомыслия в бедном старике. Подобно

взбесившемуся быку, он яростно проревел и отпустил свою хватку на мне, а

затем бросился направо через открытую дверь комнаты, которая, насколько я

мог судить, служила кабинетом. Секундой позже, как только я, наконец, открыл

переднюю дверь и выскочил наружу, послышался звенящий грохот разбитого

стекла, и я понял, что он выпрыгнул через окно. И когда я безумно помчался

от покосившегося подъезда по длинной, очищенной от растительности дороге,

мне показалось, что я услышал глухой стук неумолимых шагов мертвеца, который

не преследовал меня, но продолжал тяжело двигаться к двери покрытого

паутиной кабинета.

Я оглянулся лишь дважды, когда необдуманно кинулся сквозь колючий

шиповник по направлению к своей оставленной машине и продирался по зарослям

засыхающих лип и гротескно карликовых дубов в бледном свете пасмурного

ноябрьского утра. Первый раз я обернулся, когда меня настиг какой-то резкий

запах, и я вспомнил о свече, оброненной де Рюсси в аттической студии. К тому

времени я был уже очень близко от главной дороги и оказался на вершине

небольшой возвышенности, с которой среди окружающих крон деревьев была ясно

видна крыша особняка. Как я и предполагал, густые клубы дыма поднимались к

свинцово-серому небу из мансардного окна студии. Я мысленно поблагодарил

создателя за то, что проклятая бессмертная тварь сгорит в огне и будет

стерта с лица земли.

Но в следующее мгновение брошенный мною взгляд назад упал на две другие

вещи, которые моментально нарушили мою успокоенность и вызвали во мне такое

потрясение, от которого я уже никогда не смогу оправиться. Как я уже сказал,

я находился на возвышенности, с которой была видна большая часть плантации.

Эта панорама включала не только дом и деревья, но и полузатопленную

территорию около реки, а также несколько изгибов расчищенного от

растительности шоссе, к которому я так поспешно стремился. В этих местах я

теперь созерцал сцены - или намеки на них, - от воспоминаний о которых я

искренне желаю навсегда избавиться.

Вдали я услышал сдавленный крик, который заставил меня снова

повернуться назад. Оглянувшись, я заметил какое-то движение на унылой серой

болотистой равнине позади особняка. Это были человеческие фигуры, но очень

маленькие, однако я понял, что движение представляло собой погоню, а фигуры

являлись догоняемым и преследователем. Мне показалось, что я видел, как

передняя фигура, одетая в темную одежду, была настигнута, схвачена и

насильно потащена в направлении горящего дома.

Но мне не удалось разглядеть результат этих событий, поскольку мое

внимание привлекла более близкая сцена. Кажется, посреди леса на небольшом

удалении от пустынного шоссе возникло какое-то движение. Трава, кустарник и

деревья раскачивались, хотя не было никакого ветра; они дергались, как будто

большая быстрая змея целеустремленно пробиралась по земле, преследуя меня.

Больше я не мог этого выносить. Я в безумии бросился к воротам,

невзирая ни на порванный костюм, ни на кровоточащие порезы, и запрыгнул в

свой автомобиль, стоявший под большим вечнозеленым деревом. Он изрядно вымок

под дождем, но был цел и исправен, так что у меня не было затруднений с

отъездом. Я ехал вслепую, подчиняясь тому направлению, которое выбирал сам

автомобиль; в моем сознании не было ничего, кроме желания убежать из этого

ужасного места кошмаров и какодемонов - убежать так быстро и так далеко,

насколько позволит бензин.

Спустя приблизительно три или четыре мили меня приветствовал фермер -

доброжелательный, дружелюбный мужчина среднего возраста и явно значительного

по местным меркам интеллекта. Я с радостью затормозил и спросил у него, в

какую сторону надо ехать, хотя знал, что смотрюсь со стороны весьма странно.

Человек легко объяснил мне путь к мысу Жирардо и, в свою очередь,