Говард Лавкрафт

Призрачные поиски неведомого Кадафа

плиту было

просто немыслимо, но упыри надеялись чуть приподнять ее и просунуть в

образовавшуюся щель надгробие как подпорку, чтобы Картер смог проскользнуть

наружу. Сами же они намеревались спуститься обратно и вернуться восвояси

через город гугов, ибо они там были неуязвимы, да и, кроме того, не знали

верхней дороги к призрачному Саркоманду с вратами в бездну, охраняемыми

львами-часовыми.

Три упыря с превеликим трудом отодвинули каменную глыбу, и Картер, как

мог, им помогал. Они сочли выступ над последней ступенью лестницы надежной

точкой опоры и напрягли мускулы, напитанные нездоровой пищей. Через

несколько мгновений появился проблеск света, и Картер, ради кого

предпринимались эти усилия, просунул конец надгробия в щель. Теперь им надо

было употребить все силы на то, чтобы сделать щель пошире, но дело шло

медленно, и им разумеется, приходилось несколько раз начинать все заново,

когда из-за одного неверного движения тяжелая дверь захлопывалась.

Раздавшийся вдруг далеко внизу на лестнице шум только удесятерил их

возбуждение и страх. Но это был лишь грохот копыт гаста, чей труп скатился

вниз по ступенькам, но, как бы то ни было, им следовало быть начеку. И,

прекрасно помня о коварстве гугов, упыри с утроенным рвением взялись за

плиту, высоко ее приподняли и долго держали так, дав Картеру возможность

подложить надгробие в широкий проем. Потом они помогли Картеру выбраться из

башни, подставив ему свои скользкие упругие плечи и держа его за ноги. Он

ступил на благословенную землю верхнего сновидческого мира. Еще секунда -- и

они тоже вылезли наружу, выбили из-под двери надгробие как раз в тот момент,

когда тяжелое сопение снизу бьшо уже совсем близко. Из-за проклятия Великих

ни один гут не мог выйти через эту дверь, так что Картер с превеликим

облегчением улегся на ковер из мясистых фибов зачарованного леса, а его

спутники сели отдыхать возле него, как и подобает упырям, на корточках.

Сколь бы мрачным ни был зачарованный лес, по которому Картер недавно

бродил, по сравнению с ужасными безднами, откуда он только что выбрался,

этот лес казался райским вертоградом. Вокруг не было ни живой души, так как

гуги в страхе сторонятся таинственной двери, и Картер поинтересовался у

своих провожатых об их будущем маршруте. Упырям не очень-то хотелось

возвращаться снова через башню, но и бодрствующий мир не слишком-то их

прельщал, особенно когда они узнали, что им придется встретиться с жрецами

Наштом и Каман-Та в пещере огня. Так что в конце концов они решили вернуться

в бездну через Саркоманд и его врата, хотя и не имели ни малейшего

представления, как туда попасть. Картер же вспомнил, что Саркоманд находится

в долине ниже Ленга, и еще вспомнил зловещего косоглазого купца из

Дайлат-Лина, который, как поговаривали, торговал на Ленге, так что он

посоветовал упырям найти Дайлат-Лин, пересечь поля до Нира и Скай и пойти

вдоль реки к ее устью. На том они и порешили и, не теряя времени, пустились

в путь, ибо сумерки уже сгущались, и они опасались, как бы ночь не застигла

их в дороге. А Картер пожал отвратительным чудищам лапы и, поблагодарив за

помощь, попросил передать благодарность твари, некогда бывшей Пикманом.

Однако же после их ухода он не смог сдержать вздох облегчения. Ибо упырь

есть упырь, и в лучшем случае это не самый приятный спутник для человека.

После этого Картер отыскал лесное озеро, смыл с себя грязь преисподней и

надел одежду, которую так долго носил с собой.

На грозный лес призрачных деревьев спустилась ночь, но поскольку все

вокруг фосфоресцировало, туг было светло как днем. Картер отправился хорошо

знакомой ему дорогой к Селефаису, в Оот-Наргай за Танарианскими горами. И по

дороге он вспомнил о зебре, которую привязал к ясеню у горы Нгранек на

далеком Ориабе, и подумал хорошо бы собиратели лавы нашли ее, накормили, и

отпустили бы на волю. И еще он думал о том, доведется ли ему вновь побывать

в Бахарне и заплатить за зебру, убитую ночью в древних руинах на берегу Ята,

и вспомнит ли его старик хозяин харчевни. Таковы были мысли, рожденные в его

мозгу свежим воздухом вновь обретенного верхнего сновидческого мира.

Но вскоре Картера остановил непонятный звук из высокого дуплистого

дерева. Он миновал было большой круг камней, так как сейчас ему было недосуг