Говард Лавкрафт

Случай Чарльза Декстера Варда

странной формы, еще хранившие часть

своего отвратительного содержимого. Вокруг них витал тошнотворный

сладковатый запах разложения, ощутимый даже в смраде, пропитавшем все

подземелье. Пройдя большую часть полукруга, образованного стеной, доктор

Виллетт обнаружил еще один такой же проход, куда выходило множество дверей.

Первые три комнаты были небольшими и не содержали ничего интересного.

Четвертая комната была гораздо большего размера. Здесь было несколько

столов, баки, газовые горелки, различные инструменты, на столах в беспорядке

разбросаны книги, вдоль стен - бесконечные ряды полок,- уставленных банками

и бутылями. Казалось, хозяин этой комнаты только что вышел отсюда. Вот она -

тайная лаборатория Чарльза Варда! И, без сомнения, эта комната некогда была

лабораторией Джозефа Карвена.

Доктор Виллетт зажег несколько масляных ламп, резервуары которых были

наполнены еще Чарльзом, и стал с интересом осматривать комнату. На полках

стояло множество различных химических реактивов, По их названиям доктор

решил, что интересы молодого Варда лежали главным образом в области

органической химии. В лаборатории стоял также стол для анатомического

вскрытия, но в общем по характеру научного оборудования нельзя было сказать

в точности, чем именно занимался Вард. Осмотрев комнату, доктор почувствовал

даже некоторое разочарование: ничего, что могло бы объяснить, почему Чарльз

потерял рассудок. Среди лежавших на столе книг доктор увидел старинное

издание сочинения Бореллия и очень удивился, когда увидел, что Вард

подчеркнул тот же пассаж, который полтора века назад так напугал доброго

мистера Мерритта. Тот экземпляр, должно быть, пропал вместе с другими

книгами по оккультным наукам во время нападения на ферму. Из лаборатории

вели три двери, и доктор поочередно открыл каждую. Две вели в небольшие

склады; Виллетт внимательно осмотрел их содержимое. Его особое внимание

привлекло несколько рядов поставленных друг на друга полусгнивших и почти

целых гробов, и доктор содрогнулся при виде прибитых к ним табличек,

несколько надписей на которых он сумел разобрать. В этих помещениях были

также -целые кипы самой разнообразной одежды, несколько совершенно новых,

крепко забитых гвоздями ящиков, которые он не открыл из-за недостатка

времени. По мнению доктора, самым интересным из всего, что он там нашел,

были странные предметы, которые, очевидно, представляли собой остатки

лабораторного оборудования старого Карвена. Они, правда, пострадали не

только от времени, но и от рук участников набега, но было видно, что это

оборудование для химических опытов, применявшееся в XVII веке, в

георгианский период.

Третья дверь вела в просторное помещение, стены которого были целиком

заставлены шкафами, а в центре стоял стол с двумя большими масляными

лампами. Виллетт зажег их, и в ярком свете стал внимательно оглядывать

окружавшие его бесконечные шеренги полок. Верхние были пусты, остальные

сплошь набиты странными свинцовыми сосудами двух типов: одни высокие и без

ручек, словно греческие "лекитос" - кувшины для масла, другие с одной

ручкой, широкие и низкие. Все были закупорены металлическими пробками и

испещрены загадочными символическими барельефами. Доктору бросилось в глаза,

что сосуды расставлены в строгом порядке: все высокие сосуды разместились на

полках с одной стороны комнат, где была прибита деревянная доска с надписью

"Смодев", низкие - с другой стороны, отмеченные надписью "Маепа". На каждом

сосуде, кроме нескольких опрокинутых, очевидно, пустых, в беспорядке

разбросанных на одной из верхних полок, была бирка с номером, вероятно,

обозначающим соответствующий номер каталога. Виллетт решил непременно

отыскать этот каталог. Но сейчас его больше интересовало, чем, кроме формы,

разнятся между собой сосуды. Он наудачу открыл несколько высоких и низких

кувшинов, чтобы получить представление о их содержимом. Но в каждом из них

было одно и то же: немного тонкого, словно пыль, порошка разных цветов -

серого, светло-зеленого, тускло-коричневого или белого. Содержимое разных

сосудов различалось лишь по цвету, причем невозможно было заметить

какой-либо закономерности. Голубовато-серый порошок мог стоять рядом со