Михаэль Лайтман

Суть науки Каббала. Том 1.

человека якобы слишком наглой?

Он сможет ее принять, только если мы правильно сформулируем, что такое «Творец» и что такое «подобие Ему». Если Творец является свойством полной отдачи — Добрый, Творящий добро, — то, пытаясь стать такими же добрыми, творящими добро, — что в нашем мире реализуется принципом «возлюби ближнего, как самого себя» — мы уподобляемся Ему. И это уже не так сложно объяснить, и не может быть встречено с непониманием или ощущением, что думать так — это какая то дерзость.

Просто у людей существует представление о Творце, как об Абсолюте, непостижимом, недосягаемом, вечном. Таким образом, они вырывают понятие Творца из четкого определения — что это за сила и свойство — и возносят на ступень, которая изначально якобы не может сравняться с человеком.

Если же мы говорим, что наш эгоизм создан обратным воздействием Творца, то есть он как оттиск от Творца — Творец отпечатал в эгоизме Свое лицо, как бы Свой образ, — то мы этот образ можем воспроизвести с помощью намерения, направленного от эгоизма обратно к Творцу.

Глава 4. Материя и форма в науке Каббала. (Урок 16.06.2004).

Наука в целом подразделяется на две части. Первая называется «Познание материи», и вторая — «Познание формы». Это означает, что в окружающей нас действительности нет ничего, в чем нельзя было бы распознать материю и форму.

И что бы мы ни исследовали в нашей действительности, все делится на две части: на материю и форму — в двух самых простых своих выражениях.

Например, стол. Он состоит из материи, то есть, дерева, и он имеет форму — форму стола. Материя, то есть дерево, является носителем формы, представляющей собой стол. Или такое понятие, как «лжец»: его материя — человек, а форма — ложь. Так что материя — человек — является носителем формы — лжи. И так — во всем.

Какой бы объект мы ни рассматривали в мироздании — как в нашем мире, так и в духовном мире, он относительно человека состоит из двух частей: из материи и формы. Это может быть неживая, растительная, животная и человеческая природа, это могут быть сфирот, это могут быть мысли, чувства — что бы ни было, все равно восприятие любого объекта относительно нас делится на две части. Таким образом мы воспринимаем действительность.

И в соответствии с нашим восприятием, есть и две части в науке: одна часть, изучающая материю (то, из чего состоит объект), и вторая часть, изучающая форму, свойства объекта, его внешние проявления. Мы разработали науки в соответствии с нашим восприятием, потому что таким образом мы исследуем, ощущаем мир, окружающий нас. Если бы у нас были другие органы чувств, если бы мы могли как то по другому ощущать действительность, то, естественно, и науки наши мы бы по другому развили, и они бы имели в соответствии с этим деление уже не на две эти части — исследование материи и формы — а совсем другие разделы.

Подобно этому и наука, исследующая действительность, также подразделяется на две части: исследование материи и исследование формы. Та часть науки, которая изучает свойства материи (как чистую материю без ее формы, так и материю и ее форму вместе), относится к «познанию материи».

Допустим, мы изучаем человека — его физиологию, психологию, анатомию — все, что есть в нем, — это значит, что мы изучаем его материю.

Такое познание имеет эмпирическую основу, то есть, базируется на доказательствах и сопоставлении результатов практических опытов, которые и принимаются за достоверную основу для истинных выводов.

То, что мы видим, исследуем, мы затем записываем, фиксируем, и из этого слагается вся наша наука, абсолютно практическая: результаты ее повторяются из поколения в поколение, обрабатываются, мы можем возвращаться, их подтверждать, и в этом отношении нет у нас никаких вопросов. Мы принимаем наши результаты как абсолютную истину.

Другая часть науки рассматривает только форму, абстрагированную от материи и не имеющую с ней никакой связи. Но такого в нашем мире не существует. То есть любое свойство, которое я обнаруживаю, я всегда должен привязать к исследуемому объекту.

Допустим, я с кем то познакомился, и я говорю, что этот человек проявил себя таким то образом. Я при этом имею в виду его качества — допустим, лжец или правдивый, или добрый, или коварный, — любое свойство. Я познал это свойство через определенный объект, через человека. Или свойство твердости, жесткости, линейности, множественности — неважно, что. Я постигаю их из каких то объектов. А затем, в отрыве от этих объектов, я начинаю эти свойства использовать.