ОШО РАДЖНИШ

МАСТЕР

в библиотеке и попросил: «Вы не можете остановить этого человека? Я никогда не читал никаких его писем, но даже держать их на столе — мучение. Чувствуешь, как внутри тебя так все и выворачивается; прочтите две-три строчки — и этого достаточно, чтобы свести с ума кого угодно».

Я сказал: «Очень трудно остановить его, потому что я единственный человек, кто понимает его. Если у вас какое-нибудь затруднение, я скажу ему, и он сможет объяснить».

Он сказал: «Я не хочу, чтобы вы напоминали ему об этом вообще! Он же придет с еще более длинными объяснениями».

Время от времени я приезжал в свой городок, и он поджидал меня. Я любил этого человека. Он был безумным, но очень хорошим, очень приятным и совершенно безобидным.

Я сказал ему: «Ты сделал одну вещь неправильно». Он спросил: «Что?»

Я сказал: «Тебе надо было родиться в Германии, и ты мог бы быть известным в истории как великий философ. Я изучал всех этих великих немецких философов; они все невменяемые!»

Человек, который считался одним из величайших немецких философов этого столетия, Мартин Хайдеггер, начинал много книг, но так и не завершил ни одной, потому что к тому времени, как он добирался до половины, он забывал, о чем уже писал. Поэтому первый том мог публиковаться, и люди ждали второго тома, который так никогда и не выходил.

Это продолжалось всю его жизнь; он никогда не завершил ни одной книги. Когда его спрашивали об этом, он говорил: «Правда, я и сам позабыл, что написал. Это так сложно, что лучше уж начать новую книгу, вместо того чтобы перечитывать старую. Пускай другие читают... Я не желаю связываться с этим».

Вы устроите себе грандиозное развлечение, если прочтете что-то из Мартина Хайдеггера.

Его великий «разум» виден и из того, что он был последователем Адольфа Гитлера, — который безусловно был сумасшедшим! Величайший философ следует идиоту... это не говорит ничего об Адольфе Гитлере, зато говорит кое-что о Мартине Хайдеггере! Я прокопался через все его труды. В конце ваши руки оказываются пустыми. Вы не улавливаете ничего из того, что он хочет высказать и зачем он хочет высказать это. К чему весь этот долгий гимнастический процесс без всякого вывода? Но такие люди производят впечатление на широкие массы.

Я уже понял, что все то, чего люди понять не в силах, они считают великим. Поскольку мы не понимаем, то, естественно, это должно быть чем-то очень чудесным, очень таинственным. Но истина всегда проста: она таинственна потому, что проста.

Истина всегда очевидна.