с ней. Дело не в этой женщине или там мужчине — ты страдал бы с кем угодно».
Немедитативный ум обязательно страдает в любой ситуации: богатство, бедность, неудача или успех — безразлично. Для немедитативного ума страдание это судьба. Только для медитативного ума, который приходит, чтобы узнать свое изначальное лицо, свое подлинное существо, страдание исчезает, как будто его никогда и не существовало. Впервые новый мир раскрывает ему двери: мир блаженства, мир экстаза; вы рождены, чтобы открыть этот мир; найти его — ваше право от рождения.
Но вы мечетесь повсюду в поисках радости, счастья, блаженства, и — никогда не заглядываете внутрь себя. Все то, что вы разыскиваете во внешнем мире, уже есть внутри — в самом сокровенном алтаре вашего существа.
Такова единственная истина, и для нее нет исключений. Еще никто из заглянувших внутрь не вышел обратно со словами, что все эти мистики, мудрецы говорят о чем-то таком, чего не существует. Без всякого исключения, каждый, кто вошел, возвращался с абсолютным подтверждением.
Но если вы можете отбросить все это разом — то есть не рассуждать и не вычислять, — тогда вот эти самые настроения различающего сознания есть утонченная мудрость истинной опустошенности; и невозможно достичь другой мудрости. Само ваше существо — коль скоро оно свободно от различий, свободно от мыслей, эмоций, коль скоро оно становится пустым небом — и есть единственная мудрость.
Если бы было нечто достигнуто и нечто постигнуто помимо этого, то оно не было бы правильным. Можно сказать с абсолютной уверенностью: единственная мудрость есть мудрость не-ума, безмолвного пространства. Кроме этого нечего больше достигать. Если кто-то говорит, что есть, — он не прав; либо его обманули, либо он пытается обмануть других людей.
Да Хуэй абсолютно прав: нет другой мудрости, нет другого просветления, нет другого пробуждения, кроме простого безмолвного пространства внутри вас... никакого волнения, ни малейшего движения мысли — точно озеро безо всякой ряби, небо без всяких облаков.
Значит, вы прибыли домой. Нечего больше добиваться, нечего больше достигать. Даже мысль о достижении чего-то еще никогда не возникает у человека мудрого.
Это подобно тому, как заблуждающийся человек называет Восток Западом, а когда он достигает просветления, то Запад становится Востоком — и не существует иного Востока. Он говорит, что это похоже на человека, который считает в своем неведении, ошибочно, что два плюс два это пять. Когда он становится