Мирча Элиаде

ЙОГА: СВОБОДА И БЕССМЕРТИЕ

"новое тело" и "после смерти", как и в других инициациях, "снова родиться". Об этом возвещает сам Будда: "Кроме того, я показал моим ученикам способ, которым можно из этого тела [состоящего из четырех элементов] вызвать к существованию другое тело – творение разума [рупим маномаям] со всеми его конечностями и прочими частями, обладающее к тому же трансцендентными способностями [абхининдриями]. Это похоже на то, как человек очищает тростник от оболочки, или достает меч из ножен, или наблюдает, как змея избавляется от старой кожи, понимая, что тростник, меч и змея – это одно, а оболочка, ножны и кожа – другое"3. Здесь очевиден символизм инициации: образы змеи и сбрасываемой ею кожи, являющиеся одними из древнейших символов мистической смерти и воскрешения, встречаются еще в брахманической литературе. Ананда Кумарасвами показал, что буддистское посвящение продолжило ведическую традицию (дикши) и в основном придерживалось ее схемы инициации. Монах отказывался от своего имени и становился "сыном Будды" (шакьяпутто), потому что он "рождался среди святых" (арья); так, Кассапа, говоря о себе, заявил: "Побочный Сын Благословенного, рожденный из Его уст. Рожденный Дхаммой, наполненный Дхаммой и наследник Дхаммы". Значение гуру как мастера инициации в буддизме так же велико, как и в любой другой индийской сотериологической доктрине.