Мирча Элиаде

ЙОГА: СВОБОДА И БЕССМЕРТИЕ

растительного культа. Любопытно, что, согласно некоторым источникам, капалики положили начало сезонным оргиям (в которых участвовали и локаятики), и, таким образом, праздники урожая, тантрические оргии, необычные практики "материалистов", каннибалов и "носителей черепов" соединились воедино и образовали одну систему. Эта деталь указывает нам на ту сферу, в которой в последующем будет происходить объединение тантрической йоги и духовных ценностей автохтонного населения.

Гейне-Гельдерг зафиксировал связь между человеческими жертвоприношениями и охотой за черепами, многократно засвидетельствованными в Ассаме и Бирме, и идеологией матриархата, которая все еще существует в Тибете и в районе Гималаев. На территории самой Индии некоторые из архаичных культурных элементов сыграли свою роль во время стремительного распространения тантрического шактизма (центром которого был именно Ассам-Камарупа). Таковы этнологические элементы данной проблемы. Но есть у нее и историко-религиозный аспект – переоценка доисторических обычаев, которые влекли за собой человеческие жертвоприношения и культ черепов. И именно этот ее аспект представляет для нас наибольший интерес.

Процесс можно представить себе следующим образом: 1) Архаичная идеология в сочетании с лунным символизмом включала в себя, среди всего прочего, человеческие жертвоприношения и охоту за черепами. Население, бывшее носителем такой идеологии, на протяжении исторического периода проживало на территориях, граничивших с районами, населенными последователями индуизма. 2) На высочайшем уровне индийской духовности кладбища, трупы и скелеты были переосмыслены и стали элементами аскетико-мистического символизма. Медитация на трупе, ношение черепа и т.д. теперь уже представляли собой духовные техники, направленные на достижение ценностей совершенно иного порядка, чем те, которые были присуши охотникам за черепами. 3) Когда между двумя этими идеологиями возникал контакт – как, например, в пограничных районах (Ассам, Гималаи) или в районах внутренней Индии, в которых элементы архаичной культуры сохранились лучше, чем где бы то ни было, – мы наблюдаем явления полиморфизма и девальвации традиционных ценностей.