Мирча Элиаде

ЙОГА: СВОБОДА И БЕССМЕРТИЕ

с Шивой или Ваджрасаттвой?), но они истолковали вечное учение таким образом, чтобы оно соответствовало потребностям их времени. Один из важных аспектов этого нового "откровения" заключался в том, что было наконец завершено создание синтетического учения, вобравшего в себя, кроме всего прочего, элементы тантризма ваджраяны, шиваистского тантризма, магии, алхимии и хатха-йоги. В чем-то это было продолжение тантрического синтеза. Но целый ряд натхов и сиддхов придавали большее, чем их предшественники, значение магии и йоге как неоценимым средствам для завоевания свободы и бессмертия. Именно этот аспект их учения поразил воображение народных масс – до нас и сегодня доходят его отголоски в фольклоре и народной литературе. И по этой причине последняя представляет особый интерес для нашего исследования.

Что же касается ордена канпхата-йогов, то, строго говоря, мы наблюдаем, что его члены придерживались крайних форм шиваизма. Канпхаты выступали в роли священнослужителей (пуджари) в шиваистских и шактистских храмах. Многие из них совершали паломничество в храмы вамачари в Хинглаже, в Белуджистане, и, возвращаясь, надевали на себя ожерелье из белых камешков в качестве сувенира на память. Первые европейцы, которые в своих трудах упоминали канпхата-йогов (например, Бучанан), подметили сходство между ними и вамачари. Их связь с агхори довольно тесна – после первой инициации канпхата-йог получал имя Аугхар, а впоследствии Аугхар превращался в агхори. Некоторые агхори служили в храме Камакхьи (=Дурга) в Ассаме. Этот храм был знаменит человеческими жертвоприношениями, которые происходили в нем вплоть до девятнадцатого века (они были запрещены английским правительством в 1832 г.). В 1565 году 140 жертв было обезглавлено только во время одного жертвоприношения.