Мирча Элиаде

ЙОГА: СВОБОДА И БЕССМЕРТИЕ

потенциалы его прошлых жизней, да и его нынешней жизни до момента его "пробуждения", должны быть реализованы и израсходованы в соответствии с законом кармы. Но эта деятельность уже не принадлежит ему, она является объективной, механической, бескорыстной, – короче говоря, она совершается не для получения "плода". Когда поступки совершает "освобожденный" человек, то он думает не "я действую", а "оно действует", другими словами, он не вовлекает "Я" в психофизический процесс. И зародыши новой кармы уже не образуются, потому что сила невежества уже не действует. А когда все эти "потенциалы" уничтожены, то освобождение является полным и окончательным. Можно даже сказать, что "освобожденный" человек не "ощущает" освобождения. После своего "пробуждения" он действует бесстрастно, и когда последняя психическая молекула покидает его, он достигает бытия, неизвестного смертным, абсолюта, состояния наподобие буддистской нирваны.

Тем не менее "свобода", которую индиец обретает посредством метафизического знания йоги, является реальной и конкретной. И неправда, что индийские мудрецы стремились лишь к отрицательному аспекту свободы, поскольку они желали добиться положительной реализации свободы. На самом же деле, человек, "освобожденный в этой жизни" может бесконечно расширять сферу своей деятельности, ведь ему нечего бояться – его поступки не будут иметь для него никаких последствий и, следовательно, у них нет пределов. И поскольку ничто уже не может его связать, "освобожденный" человек волен действовать в любой сфере деятельности, потому что тот, кто действует, уже не он, а лишь безличное орудие. В последующих главах мы увидим, как далеко при безличном существовании заходит "положение только свидетеля".

Сотериологическая концепция санкхьи представляется нам весьма смелой. У истоков любого направления индийской философии мы находим понятие страдания. Санкхья и йога, хотя и обещали избавить человека от страдания, вынуждены в конце своего пути вообще отрицать человеческое страдание, страдание как таковое. С точки зрения спасения этот путь ведет в никуда, поскольку он начинается с аксиомы о том, что дух абсолютно свободен, то есть не запятнан страданием, и приходит к той же аксиоме – Дух лишь иллюзорно вовлечен в драму жизни. Единственный член, имеющий значение в этом уравнении, – страдание – не принимается в расчет. Санкхья не прекращает человеческое страдание, она отвергает его как реальность, отрицая возможность его реальной связи с "Я". Страдание