Аркадий и Борис Стругацкие

Понедельник начинается в субботу

на диване, уткнувшись носом в подушку, и пальцами

ощупываю холодное бревно стены.

Некоторое время я лежал, обмирая, пока не осознал, что где-то рядом

храпит старуха и в комнате разговаривают. Кто-то наставительно вещал

вполголоса:

-- Слон есть самое большое животное из всех живущих на земле. У

него на рыле есть большой кусок мяса, который называется хоботом потому,

что он пуст и протянут, как труба. Он его вытягивает и сгибает всякими

образами и употребляет его вместо руки...

Холодея от любопытства, я осторожно повернулся на правый бок. В

комнате было по-прежнему пусто. Голос продолжал еще более наставительно:

-- Вино, употребляемое умеренно, весьма хорошо для желудка; но

когда пить его слишком много, то производит пары, унижающие человека до

степени несмысленных скотов. Вы иногда видели пьяниц и помните еще то

справедливое отвращение, которое вы к ним возымели...

Я рывком поднялся и спустил ноги с дивана. Голос умолк. Мне

показалось, что говорили откуда-то из-за стены. В комнате все было

по-прежнему, даже вешалка, к моему удивлению, висела на месте. И к моему

удивлению, мне опять очень хотелось есть.

-- Тинктура экс витро антимонии, -- провозгласил вдруг голос. Я

вздрогнул. -- Магифтериум антимон ангелий салаэ. Бафилии олеум витри

антимонии алекситериум антимониалэ! -- Послышалось явственное хихиканье.

-- Вот ведь бред какой! -- сказал голос и продолжал с завыванием: --

Вскоре очи сии, еще не отверзаемые, не узрят более солнца, но не попусти

закрыться оным без благоутробного извещения о моем прощении и

блаженстве... Сие есть "Дух или Нравственные Мысли Славного Юнга,

извлеченные из нощных его размышлений". Продается в Санкт-Петербурге и в

Риге в книжных лавках Свешникова по два рубля в папке. -- Кто-то

всхлипнул. -- Тоже бредятина, -- сказал голос и произнес с выражением:

Чины, краса, богатства,

Сей жизни все приятства,

Летят, слабеют, исчезают,

О тлен, и щастье ложно!

Заразы сердце угрызают,

А славы удержать не можно...

Теперь я понял, где говорили. Голос раздавался в углу, где висело

туманное зеркало.

-- А теперь, -- сказал голос, -- следующее. "Все -- единое Я, это Я

-- мировое Я. Единение с неведением, происходящее от затмения света, Я

исчезает с развитием духовности".

-- А эта бредятина откуда? -- спросил я. Я не ждал ответа. Я был

уверен, что сплю.

-- Изречения из "Упанишад", -- ответил с готовностью голос.