так... -- сказал хорошо поставленный мужской голос. -- В
некотором было царстве, в некотором государстве был-жил царь, по
имени... мнэ-э... Ну, в конце концов неважно. Скажем, мнэ-э...
Полуэкт... У него было три сына-царевича. Первый... мнэ-э-э... Третий
был дурак, а вот первый?..
Пригибаясь, как солдат под обстрелом, я подобрался к окну и
выглянул. Дуб был на месте. Спиною к нему стоял в глубокой задумчивости
на задних лапах кот Василий. В зубах у него был зажат цветок кувшинки.
Кот смотрел себе под ноги и тянул: "Мнэ-э-э..." Потом он тряхнул
головой, заложил передние лапы за спину и, слегка сутулясь, как доцент
Дубино-Княжицкий на лекции, плавным шагом пошел в сторону от дуба.
-- Хорошо... -- говорил кот сквозь зубы. -- Бывали-живали царь
да царица. У царя, у царицы был один сын... мнэ-э... дурак,
естественно...
Кот с досадой выплюнул цветок и, весь сморщившись, потер лоб.
-- Отчаянное положение, -- проговорил он. -- Ведь кое-что помню!
"Ха-ха-ха! Будет чем полакомиться: конь -- на обед, молодец -- на
ужин..." Откуда бы это? А Иван, сами понимаете -- дурак, отвечает: "Эх
ты, поганое чудище, не уловивши бела лебедя, да кушаешь!" Потом,
естественно -- каленая стрела, все три головы долой, Иван вынимает три
сердца и привозит, кретин, домой матери... Какой подарочек! -- Кот
сардонически засмеялся, потом вздохнул. -- Есть еще такая болезнь --
склероз, -- сообщил он.
Он снова вздохнул, повернул обратно к дубу и запел: "Кря-кря, мои
деточки! Кря-кря, голубяточки! Я... мнэ-э... я слезой вас отпаивала...
вернее -- выпаивала..." Он в третий раз вздохнул и некоторое время шел
молча. Поравнявшись с дубом, он вдруг немузыкально заорал: "Сладок кус
недоедала!..."
В лапах у него вдруг оказались массивные гусли -- я даже не
заметил, где он их взял. Он отчаянно ударил по ним лапой и, цепляясь
когтями за струны, заорал еще громче, словно бы стараясь заглушить
музыку:
Дасс им таннвальд финстер ист,
Дасс махт дас хольтс,
Дасс... мнэ-э... майн шатц... или катц?..
Он замолк и некоторое время шагал, молча стуча по струнам. Потом
тихонько, неуверенно запел:
Ой, бывав я в тим садочку,
Та скажу вам всю правдочку:
Ото так
Копають мак.
Он повернул к дубу, прислонил к нему гусли и почесал задней ногой
за ухом.
-- Труд, труд и труд, -- сказал он. -- Только труд! Он снова
заложил лапы за спину и пошел влево от дуба, бормоча:
-- Дошло до меня, о великий царь, что в славном