Аркадий и Борис Стругацкие

Понедельник начинается в субботу

вскорости после этого А-Янус добьется,

наконец, решительного успеха и превратит в контрамота и самого себя и

попугая Фотона, который в момент эксперимента будет, конечно, сидеть у

него на плече и просить сахарок.

Именно в этот момент, если мы хоть что-нибудь понимаем в

контрамоции, человеческое будущее лишится Януса Полуэктовича Невструева,

а человеческое прошлое обретет сразу двух Янусов, ибо А-Янус превратится

в У-Януса и заскользит назад по оси времени. Они будут встречаться

каждый день, но ни разу в жизни А-Янусу не придет в голову что-либо

заподозрить, потому что ласковое морщинистое лицо У-Януса, своего

дальнего родственника и учителя, он привык видеть с колыбели. И каждую

полночь, ровно в ноль часов ноль-ноль минут ноль-ноль секунд ноль-ноль

терций по местному времени А-Янус будет, как и все мы, переходить из

сегодняшней ночи в завтрашнее утро, тогда как У-Янус и его попугай в тот

же самый момент, за мгновение, равное одному микрокванту времени, будет

переходить из нашей сегодняшней ночи в наше вчерашнее утро.

Вот почему попугаи за номером один, два и три, наблюдавшиеся

соответственно десятого, одиннадцатого и двенадцатого, были так похожи

друг на друга: они были просто одним и тем же попугаем. Бедный старый

Фотон! Может быть, его одолела старость, а может быть, его прохватил

сквозняк, но он заболел и прилетел умирать на любимые весы в лаборатории

Романа. Он умер, и его огорченный хозяин устроил ему огненное погребение

и развеял его пепел, и сделал это потому, что не знал, как ведут себя

мертвые контрамоты. А может быть, именно потому, что знал. Мы

естественно, наблюдали весь этот процесс, как кино с переставленными

частями. Девятого Роман находит в печке уцелевшее перо Фотона. Трупа

Фотона уже нет, он сожжен завтра. Завтра, десятого, Роман находит его в

чашке Петри. У-Янус находит покойника тогда же и там же сжигает его в

печи. Сохранившееся перо остается в печи до конца суток и в полночь

перескакивает в девятое.

Одиннадцатого с утра Фотон жив, хотя уже болен. Он издыхает на

наших глазах под весами (на которых он будет так любить сидеть теперь),

и простодушный Саня Дрозд кладет его в чашку Петри, где покойник

пролежит до полуночи, перескочит в утро десятого, будет найден там

У-Янусом, сожжен, развеян по ветру, но перо его останется, пролежит до

полуночи, перескочит в утро девятого, и там его найдет Роман.