Аркадий и Борис Стругацкие

Понедельник начинается в субботу

курил сигарету.

Из лаборатории доносилось хлюпанье, кашель, неразборчивые проклятия.

Потянуло дурным запахом. Я нерешительно промямлил:

-- Надо посмотреть, что ли.

Никто не отозвался. Все сочувственно смотрели на меня. Стелла тихо

плакала и держала меня за куртку. Кто-то кому-то объяснял шепотом: "Он

дежурный сегодня, понял?.. Надо же кому-то идти выгребать..."

Я сделал несколько неуверенных шагов к дверям, но тут из

лаборатории, цепляясь друг за друга, выбрались корреспонденты и

Выбегалло.

Господи, в каком они были виде!..

Опомнившись, я вытащил из кармана платиновый свисток и свистнул.

Расталкивая сотрудников, ко мне заспешила авральная команда

домовых-ассенизаторов.

Глава пятая

Верьте мне, это было самое

ужасное зрелище на свете.

Ф. Рабле

Больше всего меня поразило то, что Выбегалло нисколько не был

обескуражен происшедшим. Пока домовые обрабатывали его, поливая

абсорбентами и умащивая благовониями, он вещал фальцетом:

-- Вот вы, товарищи Ойра-Ойра и Амперян, вы тоже все опасались.

Что, мол, будет, да как, мол, его остановить... Есть, есть в вас,

товарищи, этакий нездоровый, значить, скептицизм. Я бы сказал, этакое

недоверие к силам природы, к человеческим возможностям. И где же оно

теперь, ваше недоверие? Лопнуло! Лопнуло, товарищи, на глазах широкой

общественности и забрызгало меня и вот товарищей из прессы...

Пресса потерянно молчала, покорно подставляя бока под шипящие струи

абсорбентов.

Г. Проницательного била крупная дрожь.

Б. Питомник мотал головой и непроизвольно облизывался.

Когда домовые прибрали лабораторию в первом приближении, я заглянул

внутрь. Авральная команда деловито вставляла стекла и жгла в муфельной

печи останки желудочной модели. Останков было мало: кучка пуговиц с

надписью "фор джентльмен", рукав пиджака, неимоверно растянутые подтяжки

и вставная челюсть, напоминающая ископаемую челюсть гигантопитека.

Остальное, по-видимому, разлетелось в пыль. Выбегалло осмотрел второй

автоклав, он же самозапиральник, и объявил, что все в порядке. "Прессу

прошу ко мне, -- сказал он. -- Прочим предлагаю вернуться к своим

непосредственным обязанностям". Пресса вытащила книжечки, все трое

уселись за стол и принялись уточнять детали очерка "Рождение открытия" и

информационной заметки "Профессор Выбегалло рассказывает".