Кураев А

Сатанизм для интеллигенции

могут теософы защитить свою веру от критических оценок со стороны русских философов? – Тем, что «среди теософов не было людей, обладающих равным им интеллектом и знаниями, а потому могущих быть достойными оппонентами. Рерихи же в ту пору были в Гималаях»1715. Но это не более, чем самоутешение. Философский уровень цикла «Агни Йоги» ниже того уровня критики, который мог бы заинтересовать великих русских философов. И нет никаких оснований считать, что если бы Бердяев, или Булгаков, или Лосев смогли бы проанализировать поток косноязычного космического сознания, разлившегося по рериховским «философским» трактатам, то они переменили бы свое отношение к теософии к лучшему.

За пределами православия христиане также по знакомстве с теософией свидетельствуют о ее радикальном антиевангельском духе.

Римский папа пока еще не уделял внимания лично Блаватской или Рерихам. Однако о вреде спиритизма и оккультизма, именуемых «непозволительным и нечистым обманом», Ватикан недвусмысленно говорит, начиная с 1840 года1716. Специально же о необуддизме и движении «Нью Эйдж», в русле которых движется теософское течение, папа Иоанн Павел II высказался так: «Пожалуй, следовало бы предостеречь тех христиан, которые пылко откликаются на разные предложения, идущие из религиозных традиций Дальнего Востока, например – приемы и методы медитации и аскезы. В определенных кругах это стало просто модой, которую принимают без размышлений. Надо бы прежде всего хорошо узнать свое духовное наследие и задуматься, можно ли со спокойной совестью отречься от него. Особое дело – возрождение старых гностических воззрений в виде так называемого New Age. Нельзя обольщаться тем, что движение это хочет обновить религию. Это лишь новый способ исповедания гностицизма, то есть такого образа духа, который во имя глубокого познания Бога отвергает Его Слово, заменяя его тем, что измыслил сам человек. Гностицизм никогда не уходил с поля христианства, всегда как бы сосуществовал с ним: и под видом определенных философских течений, и, чаще всего, – под видом тайной парарелигиозной практики, очень глубоко порывающей с тем, что сущностно важно для христиан, но не выражающей это открыто»1717.