Кураев А

ХРИСТИАНСТВО НА ПРЕДЕЛЕ ИСТОРИИ

умереть. Забыв это, он, между прочим, для начала утрачивает и другое знание - знание о том, что "есть истины, за которые нельзя жить и умирать; есть вторичные истины, за которые нельзя, - за которые мы не имеем права жить и умирать"22. Потеряв небо над своей головой, человек теряет ориентацию и, неподсудный никому, сам присваивает себе право судить всё и вся...

27 октября 1998 на моей пресс-конференции в г. Иванове речь зашла о причинах, по которым Церковь выступила против показа фильма "Последнее искушение Христа" по НТВ23. И вдруг директор областной телерадиокомпании в Иванове выступил в защиту своего коллеги и соплеменника Гусинского (хозяина НТВ и председателя Российского еврейского конгресса), бросив между делом: "Каждый из нас судит Христа по-своему". И даже после моего возмущения не поправился, что, мол, "судит о Христе". Так действительно точнее: "наши плюралисты" присвоили себе право судить Христа...

Как оторваться от этого плоскостного мышления? "Только путем приобщения к б(льшему человек делается свободным от м(ньшего, от самого себя, каким он есть сейчас"24. Опять же по верному слову Г. Померанца25: "Слой сознания, на который действуют инстинкт, идеология, реклама и т. п., - почва нашего неосознанного рабства. Свобода коренится на самой большой глубине, там, где не остается никакого выбора и не мы свободны, а Бог свободно расправляется в нас. Свобода в аду - возможность выбрать другое, выбраться из ада. Но в раю всякое другое - это потеря рая, и свобода любящего есть отказ от выбора. Свобода найти переходит в свободу сохранения найденного; или она разрушает найденное во имя права на вечный поиск (соблазн Ставрогина). Достоевский довел историю Дон-Жуана до конца, который только смутно осознан в легенде: Ставрогин проваливается в ад исчерпанных желаний"26.

Здесь говорится о высшей свободе: свободе в Боге. Но ведь даже и малая свобода может быть минимизирована - свобода выбирать между Богом и тлением. Человек может быть воспитан так, что он и не узнает о том, что в него заложена такая свобода, что у него есть право на такой выбор. Память о Христе будет погребена тем успешнее, чем привычнее будет это имя. "А что тут думать-то - и так все известно: был такой моралист в древности. Он начал борьбу за права человека. Ну а сейчас у нас совсем свобода!" И вот уже большинство школьников, опрошенных в германских супермаркетах во время рождественских распродаж, оказывается, даже и не знают о том, день Рождения Кого именно они празднуют столь весело и вкусно.