Кураев А

ХРИСТИАНСТВО НА ПРЕДЕЛЕ ИСТОРИИ

о конце света, мы предполагаем позитивность истории. Это не нигилизм исторический...

Конечно, я прекрасно понимаю, что в христианской философии истории, как и вообще в христианском понимании человека, есть очень много белых мест, и даже каких-то противоречий и неясностей... В частности, так до конца и не понятно: все-таки в истории имеет место прогресс или регресс? Христианин имеет право думать и так, и этак. Но при этом о христианстве можно сказать то же самое, что когда-то Черчилль сказал о демократии: "Демократия - ужасная вещь, но все остальное - хуже". Христианство с точки зрения философии - это система мысли, может быть, далеко не всегда прямолинейная, может быть, недостаточно логическая, может быть, недостаточно убедительная, но все остальное - хуже, все остальное - бесчеловечнее.

Корр.: Да, но в своей книге об антихристе Вы пишете: "Христианство убеждено в своем историческом поражении". Что же нам остается говорить сомневающимся, с чем идти к читателям?

О.А.: С вопросом: "А что хочет выиграть человек?" Что он боится проиграть, а что он мечтал бы выиграть? Если человек ставит своей целью выиграть земную власть, земные удовольствия и развлечения, то, конечно, связавшись с Православной Церковью, он проиграет все. Но если человек хочет "выиграть" свою душу, тогда это с нами: по слову Евангелия: "Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?" (Мф.16, 26).

А защитить душу можно лишь вполне насытив ее Вечностью, полнотой Бытия, полнотой Смысла, полнотой Радости. И возможно все это - я глубоко убежден - только в Православии. Я не хотел бы, чтобы это прозвучало как реклама. Да любой православный человек скажет вслед за Владимиром Высоцким: "Нет, и в Церкви все не так, все не так, как надо!". Очень тяжело, очень больно быть православным. И когда мы зовем в Православие, мы предупреждаем, что зовем мы не на бесконечный "банкет жизни", не на "пикник на обочине" цивилизации. Мы зовем на бой. И в этом бою будет больно и трудно: и твой собственный конь будет бунтовать, и удары ты будешь пропускать. Но самое печальное, что в этом бою некоторые стрелы летят в спину и там, где ты ожидал бы найти поддержку, ты обнаруживаешь пустоту... У нас много всякой боли. Но ситуация вполне определенна: с Церковью душе невмоготу, но без Нее совсем тошно.

Корр.: То есть Небо становится дальше, но к нему все равно нужно стремиться?