Кураев А

ХРИСТИАНСТВО НА ПРЕДЕЛЕ ИСТОРИИ

даже полемику вести можно - но только с позиций плюрализма, только для того, чтобы понудить еще одну группку фанатиков (кришнаитов там или старообрядцев) расширить свое сознание и отвергнуть те догмы их вероучения, которые могут провоцировать религиозные разделения в обществе.

Поэтому именно отношение к веротерпимому синкретизму и должно стать единственным критерием общественной и государственной религиозной политики. Если какая-то религиозная группа не демонстрирует энтузиазма по поводу совершающегося общерелигиозного "синтеза" - государство найдет способы продемонстрировать свое неудовольствие этой группой. Те религиозные движения, которые будут продолжать проповедовать собственную национальную или религиозную исключительность, будут понуждаемы к принятию более демократичной, более мягкой позиции. Мир "в человецех" есть высшая ценность, и, дабы не допустить войны, придется развернуть такую борьбу за межрелигиозный мир, что от некоторых конфессий камня на камне не останется... "Мы должны бороться против разъединения"82 .

А на то, что в синкретическом объединении кости реальных религий будут поломаны, - рекомендуется не обращать внимания. "Творческий синтез"! Хотя на деле религиозный синкретизм - это просто лиса из венгерской сказки, где рыжая плутовка вызвалась делить сыр поровну между двумя малышами. Она так "уравнивала" обе половинки сырной головки, что в итоге сама все и съела... Так синкретисты, заверяя, что они хотят примирить буддизм с христианством, лишь прикрывают до поры до времени свой подлинный взгляд на мир: именно их доктрину и должны принять как христиане, так и буддисты. Но уже в древности блаженный Августин сказал о подобных "примирениях": "Хвалят Христа, чтобы придать большую вероятность своим хулам на христиан"83.