Кураев А

ХРИСТИАНСТВО НА ПРЕДЕЛЕ ИСТОРИИ

живущих с сознанием, которое станет массовым и господствующим в некоем будущем веке, в веке антихриста... Аналогичный назаретяновскому страх испытывает и Г. Рормозер, бывший советник Й. Штрауса. "Как Вы можете оценить современную религиозную ситуацию в России?" - спрашивают его. В ответ мы слышим, что г-н советник более всего обеспокоен возрождением Церкви в России: "Кое-что мне бросилось в глаза. В последние два года на экране телевизоров мы видим изображения, вызывающие на Западе, и прежде всего в Германии, чувство растерянности. Для нас немыслимо, чтобы в таком большом городе, как Санкт-Петербург, десятки и даже сотни тысяч людей со свечами в руках маршировали вслед за Патриархом... Многое будет зависеть от того, сможет ли ортодоксальная Церковь действительно восстановить и утвердить свое исключительное и монопольное правопритязание. Если сможет, то это приведет к роковым последствиям"101. В мире наркотиков и насилия, в мире войн и обезличивания, в мире потребления самая страшная угроза оказывается именно религиозной... Почему?

Ответ я нахожу у К.С. Льюиса. "Ведьмы всегда хотят одного и того же, но с каждым столетием действуют иначе" - так говорит доброе существо в льюисовской книге.102 А в "Письмах Баламута" другой персонаж Льюиса - богатый опытом бес - говорит о тактике этих действий: "Мы направляем ужас каждого поколения против тех пороков, от которых опасность сейчас меньше всего, одобрение же направляем на добродетель, ближайшую к тому пороку, который мы стараемся сделать свойственным времени. Игра состоит в том, чтобы они бегали с огнетушителем во время наводнения и переходили на ту сторону лодки, которая почти уже под водой. Так, мы вводим в моду недоверие к энтузиазму как раз в то время, когда у людей преобладает теплохладность и привязанность к благам мира. В следующем столетии, когда мы наделяем их байроническим темпераментом и опьяняем "эмоциями", мода направлена против элементарной "разумности"... а когда все люди готовы стать либо рабами, либо тиранами, мы делаем главным пугалом либерализм"103.

Так вот, сегодня "пугалом" оказывается религиозная серьезность и верность своей духовной традиции. Ленивый релятивизм, напротив, считается нормой поведения и мысли. И в дни, когда человек старательно пытается не заглядывать за грани земного бытия, всякая серьезная попытка говорить о "сроках и временах" и о конечной трагедии мира оказывается, конечно, "фанатизмом".