Ирвин Ялом

МАМОЧКА И СМЫСЛ ЖИЗНИ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ИСТОРИИ

сама себя. Снова и снова те же самые стенания: ожидание того, что изменятся ее родители, друзья, ее лицо, тело — бесконечный список того, чего у нее никогда не будет. В конце концов, она пресытилась, слушая саму себя, стала сыта по горло собственным повторением. Она сама осознала, что тратила не только терапевтическое время, но и свою жизнь. Ты не можешь бросить правду своему пациенту в лицо: единственная правда — это та, которую мы находим для себя сами.

Спокойное отстраненное внимание, молодой человек, — твердо сказал он, — вот что необходимо пациенту. Спокойное отстраненное внимание — слова такие же актуальные сегодня, как и тогда, когда Фрейд впервые употребил их. Вот что требуется от нас — относиться к словам пациента без предубеждений, без личных реакций, ограничивающих наши взгляды. Это душа и сердце аналитического подхода. Убери это, и весь процесс пойдет под откос.

Тут группа взорвалась, и все заговорили в один голос. Критика доктора Вернера, как молния, высветила то напряжение, которое копилось уже несколько месяцев. Участники, все стремящиеся усовершенствовать свои навыки, были раздражены тем, что они расценили как аристократическое высокомерие своего консультанта. Они почувствовали себя словно бригада чернорабочих. Ежедневно они сталкивалась с сильно ограничивающими клиническими условиями, навязанными безжалостной машиной НМО, и их возмутило очевидное безразличие доктора Вернера к реалиям их практик. Один из тех счастливчиков, кого миновал стихийный поток административных требований, он просто продолжал видеться со своими обеспеченными пациентами четыре раза в неделю, имея возможность быть неторопливым, позволяя сопротивлению пациентов растворяться самому по себе. Членов семинара рассердила его бескомпромиссная поддержка жесткой психоаналитической линии. И его уверенность и самодовольство, его безусловное принятие установленных догм — тоже вызвало негодование, смешанное с досадой и завистью тревожных скептиков, испытывающих эти чувства к сторонникам оптимизма.

— Как вы можете говорить, что Эрнст виделся с ней лишь на четырнадцати сессиях? — вопрошал

один. — Я радуюсь, если НМО дает мне возможность встретиться с клиентом восемь раз. И только если я смогу добиться от своего пациента одного из этих магических слов — самоубийство, месть, поджог или убийство, — у меня есть шанс получить разрешение на проведение еще нескольких сессий от какого-нибудь клинически неподготовленного судебного