Ирвин Ялом

МАМОЧКА И СМЫСЛ ЖИЗНИ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ИСТОРИИ

мне нравишься. Сама не знаю почему. — Она снова повернулась ко мне. — Он здесь уже неделю, но только сегодня, в группе, я впервые заговорила с ним. Кажется, что у нас много общего, но на самом деле ничего нет.

— Тебя понимают?

— Понимают? Я не знаю. Может быть.

— Я увидел вот что. Я увидел, что Мартин пытался понять тебя. И больше он ничего не пытался сделать — ни управлять тобой, ни советовать тебе, что ты должна делать.

— Хорошо, что он не пытался это делать. Добра бы от этого не было.

Тут Роза повернулась к Кэрол, и они обменялись костлявыми усмешками соучастия. Мне захотелось встряхнуть их так сильно, чтобы зазвенели их кости. Мне хотелось закричать: “Прекратите пить эту диетическую колу! Бегите от этих проклятых колясок! Это не шутки; вы обе всего в пяти или шести фунтах от смерти. А когда вы наконец умрете, всю вашу жизнь можно будет описать тремя словами — “Я умерла худой”.

Но, конечно же, я держал свои эмоции при себе. Это могло привести только к разрыву едва налаженных отношений. Напротив, я сказал Розе:

— Ты знаешь, что благодаря своему разговору с Мартином ты почти выполнила часть сегодняшней установки? Ты сказала, что хочешь, чтобы тебя хоть кто-то понял, и, кажется, Мартин как раз это и сделал.

Я повернулся к Мартину.

— Что ты чувствуешь?

Мартин только пристально посмотрел на меня. Это, наверное, было его самое оживленное взаимодействие за все эти годы.

— Вспомни, — обратился я к нему, — ты начал встречу, сказав, что не в состоянии принести пользу кому бы то ни было. Я слышал, как Роза сказала, что ты помог ей. Ты это слышал?

Мартин кивнул. Я видел, как блестели его глаза и что он готов был говорить дальше. Тем не менее было достаточно. Даже в этом самом крошечном из вступлений я провел достаточную работу с Мартином и Розой. По крайней мере, мы не разошлись с пустыми руками (признаться, я думал об ординаторах не меньше, чем о пациентах).

Я повернулся к Розе:

— Что ты чувствуешь при словах, которые тебе сегодня говорит Магнолия? Мне кажется, не так-то легко уехать из Калифорнии, чтобы покушать. Но то, что я видел, — это желание Магнолии помочь тебе.

— Желание? Странно слышать это, — ответила Роза. — Помогать для нее так же естественно, как и дышать. Это чистая душа. Мне хотелось бы взять ее с собой или поехать к ней домой.

— Милая, — Магнолия широко улыбнулась, обнажив зубы, — ты не можешь поехать ко мне домой. Их невозможно