от сексуальных фантазий, но ввиду моей общественной деятельности я был обеспокоен тем, что любая сексуальная озабоченность с моей стороны будет заражать тех, с кем я работаю на лекциях или индивидуально, и таким образом усиливать их собственные привязанности и их страдания. Невзирая на тот факт, что Махарадж-джи сказала "Я никогда не допущу, чтобы Рам Дасс в Америке сделал что-нибудь дурное", упорство этой сексуальной озабоченности заставило меня усомниться в мнении Махарадж-джи и глубоко стремиться к очищению моего сексуального плана. Ввиду того, что я столько лет пытался освободиться от этих привязанностей, включая свое подношение вожделения в жертвенное пламя в Индии, я оставил надежду узнать когда-нибудь свободу в этой жизни. Сексуальная карма казалась слишком тяжкой.
Я читал о тантрических посвящениях в некоторых тибетских сектах как раз для этой цели. Монах проходит ряд ритуальных раскрытий, работая с дакини, женщиной небесной сферы. В большинстве своем это были молодые женщины, которых с детства готовили к служению в этих ритуалах безо всякого личного включения или привязанности к чувственному аспекту ритуала. В своих фантазиях я надеялся, что на каком-то этапе я также буду ознакомлен с такими учениями, и благодаря таким сознательным ритуалам с дисциплинированным гидом стану раз и навсегда непривязанным к этим желаниям.
И вот я предстал перед учителем-женщиной, которая через несколько месяцев после начала занятий стала сосредотачиваться на моей сексуальности. Когда я все более и более открывался, уверяемый ею в ее совершенной непривязанности к любой системе желаний, я ощутил новую надежду на то, что моя мечта об очищении наконец проявляется в этом обучении. Я с головой окунулся в торнадо, выбросив на ветер осторожность и сомнение.
Быть может, самым важным из всех соображений, повлиявших на мое глубокое участие в этом обучении, было то, что Махарадж-джи когда-то не раз говорил мне: "Смотри на мир как на Матерь и познаешь Бога". Часто можно было услышать, как он снова и снова повторяет слово "Ма". У него был алтарь, воздвигнутый Дурге - аспекту матери. Все это поклонение Матери заставляло меня чувствовать себя посторонним. Мои собственные чувства к матерям были окрашены отношениями с моей матерью и моим образованием врача и теоретика-фрейдиста. Пребывать в любви со вселенской Матерью мне просто еще не приходилось. Я жаждал уразуметь этот аспект поклонения. Ибо я знал, что поклонение Матери, точно так же, как и Хануману,