Рам Дасс

Зерно на мельницу

прекрасный эрудированный ответ. Я могу сказать, что воспитан, чтобы быть в нашем обществе мудрым человеком. И я полагаю, - это роль, которой общество, как пить дать, воспользуется. А если пойти еще дальше, то в прошлом воплощении я, очевидно, был некто, кого звали Саммат Гуру Рам Дасс. Он жил в 1600 году и был Гуру царя Шиваджи. А жил он в хижине из глины и соломы у дворца. Однажды царь, который был абсолютным приверженцем этого Гуру, составил свиток - дарственную на все царство, вручил его Гуру и сказала "Вот, отдаю тебе царство". Гуру говорит: "Прекрасно", - и вернул ему его: "А теперь правь им за меня". Так что я уже это проделал.

Мой Гуру сказал мне: "Линкольн был хороший президент, потому что он знал, что президент - Христос, а он только изображает президента". У меня действительно вообще нет никакого личного отождествления с моей игрой, так как я не думаю, что это я ее осуществляю. Я в некотором роде совершенный робот, робот для потока вселенной. Я не могу себе представить ничего прекраснее, как быть инструментом этого потока вселенной. Я совершенно счастлив быть камешком на дне озера. Тогда какая беда в славе, если вы ее не хотите. В этом свобода, а не ловушка. В моей игре теперь немного забот, потому что я равно заинтересован в ней, как бы она ни шла.

Двенадцать лет назад я был поистине плохим человеком в нашем обществе, главой принимавших кислоту, изгнанным из Гарварда, и все такое. Теперь я хороший парень в обществе. Может, я когда-нибудь опять буду плохим. Это просто поток, просто танец. Я просто уведомляю о нем. Все, что я действительно хочу - это быть с Богом. И все больше и больше, что бы я ни делал, я именно это и делаю всячески. Я сижу тут, и это просто через меня проходит; это просто ничто. Оно вполне прекрасно, и чем более оно ничто, тем оно становится прекраснее.

Умирание - удобный случай для пробуждения

Несколько лет назад, когда мать моя, умиравшая от рака, была при смерти, я проводил с ней довольно много времени. Поскольку я начал пребывать в медитации и пользовался психоделиками, я нашел, что не особенно озабочен ее смертью, хотя и очень любил ее. Когда я сидел в больнице, часто в высоком состоянии от того или иного химического средства, я наблюдал ауру людей, заходящих в палату матери - врачей, нянек, моих родичей, отца - с полной бравадой: "О, ты сегодня лучше выглядишь", "Ты суп съела?", "Через несколько дней ты поправишься", "Врач сказал, что есть новое лекарство", а потом выходили в коридор и говорили: "Она не протянет и недели".