хрупкими и очень горячими, словно у Миа была высокая температура. — Я не заткнусь, потому что ребенок мой, и ты это знаешь. Кошка может родить котят в духовке, но пирожками они от этого не станут.
Что ж, им вновь удалось разозлить друг друга. Лицо Миа перекосилось, превратилось в маску, ужасную и несчастную одновременно. Сюзанна подумала, что видит в глазах Миа то бессмертное, жаждущее ребенка, горюющее существо, каким она когда то была. И что то еще. Искорку, которая могла превратиться в веру. Если б хватило времени.
— Я заткну тебе рот, — процедила Миа, и внезапно главная улица Федика разорвалась надвое, как недавно галерея в замке. А из разрыва клубами полезла темнота. Но не пустая. О, нет, не пустая, Сюзанна это чувствовала, чувствовала очень хорошо. Они упали в темноту. Миа тянула их в темноту. Сюзанна попыталась удержаться на краю, но куда там. Когда они нырнули в темноту, последним в голове мелькнуло воспоминание о надписи, которую она видела на заборе: "О, Сюзанна Миа, раздвоенная девочка моя. Пришвартовала свой бриг аж…
15…в Дикси — Пиг, в году…"
Прежде чем этот раздражающий (но столь важный) куплет до конца прокрутился в голове Сюзанны Миа, эта самая голова обо что то ударилась, достаточно сильно для того, чтобы перед глазами взорвалась целая галактика ярких звезд. Когда же к ней снова вернулось зрение, она увидела перед собой огромные буквы:
НК ЖДЕ Она подалась назад и увидела всю надпись: «БАНГО СКАНК ЖДЕТ КОРОЛЯ!» — на закрытой двери туалетной кабинки. Да, похоже всю ее жизнь населили двери, с того самого момента, как в Оксфорде, маленьком городке штата Миссисипи, за ней с лязгом захлопнулась дверь камеры. Эта была закрыта. Оно и к лучшему. Сюзанна уже пришла к выводу, что от закрытых дверей проблем значительно меньше. Впрочем, в самом скором времени ей предстояло открыться, и тогда наверняка появились бы новые проблемы.
Миа: «Я рассказала все, что знала. Теперь ты поможешь мне добраться до „Дикси Пиг“ или мне придется рассчитывать только на себя? Я доберусь и сама, если не останется другого выхода, воспользуюсь возможностями черепашки».
Сюзанна: «Я помогу».
Хотя объем помощи, на который могла рассчитывать Миа, целиком зависел от одного важного фактора: расположения стрелок на циферблате часов. Сколько времени они провели в кабинке? Ноги ее, от колен и ниже, онемели, зад тоже, и Сюзанна полагала, что это хороший знак, но в помещении без единого окна, освещенном флуоресцентными лампами, не представлялось возможным определить, день на дворе,