Евгений Гаркушев

НИЧЕГО, КРОМЕ МАГИИ 1-2 часть

выжигали лазером:

камень оплавился, ни трещинки, ни щербинки, пол под ногами гладкий, словно

полированный. Одно беспокоило человека - воды здесь не было. В вещах

Охотника Кравчук не нашел фляжки, что его весьма огорчило. Теперь он страдал

от жажды.

Идти приходилось при свете фонарика. Других источников света в широком

туннеле не было. Чем выше, тем жарче становилось. Через пару километров

Владимир Петрович заметил впереди свет и скоро вышел на развилку, в

небольшой квадратный зал с водосборным бассейном посередине. Вода в бассейн

капала с потолка. Беглец немного успокоился - коридор не был бесконечным,

как показалось ему вначале. В зале висел слабый фонарь. Кравчука посетила

плодотворная идея сорвать светильник со стены - ведь к нему не были

подсоединены провода. Источник питания, скорее всего, находился внутри. Но,

трезво поразмыслив, он решил не делать лишних движений. Мало ли что

случится, да и столь явные следы за собой оставлять - дело последнее.

Судя по длине коридора и его наклону, человеку удалось подняться вверх

метров на триста. Но до поверхности земли все равно было еще очень далеко.

Кравчук встал на колени у бассейна и хлебнул воды. И тут его скрутило. Стало

так плохо, что он не мог пошевелиться. Мышцы болезненно окаменели, изменить

позу никакие получалось. Все тело сотрясала страшная боль. Его будто кто-то

грыз изнутри.

Едва не упав в бассейн, Кравчук вздрагивал на мокром холодном полу. Он

обмочился, но это сейчас волновало его меньше всего. То, что с ним

происходило, было гораздо хуже, чем выстрел из болевого ружья вигов.

Владимир Петрович не сразу понял, что с ним. С трудом вращая глазами, он

осмотрелся - вокруг никого не было. Отравленная вода? Но не могла же она

подействовать с первого глотка? Или опять колдовство?

Страшная боль терзала Кравчука около часа, который показался ему

вечностью. Потом она начала стихать. Состояние все еще было ужасным. Тело

горело, но стало возможным двигаться, переменить позу. Во рту пересохло,

голова болела. Кравчук был будто бы в глубоком похмелье, но теперешнее его

состояние переносилось гораздо легче, чем внезапный приступ, который

обрушился на него час назад.

Хотя и было страшно, Кравчук вновь хлебнул воды из бассейна, потому что

пить хотелось неимоверно. Хуже не стало. Значит, дело не в воде. Постепенно

головная боль стихать, но тело продолжало ломить. И тут на медленно еще