шатается по степи в поисках лучшей
доли? Особенно около торговых трактов, ведущих из Китая и Бештаунского
княжества в Славное государство.
На подходе к аулу нас облаяли два крупных пса. Валия хотела шугнуть
их саблей, но я удержал ее руку, и собаки, выполнив свой долг, отстали.
Потом появились дети. Пятеро малышей от двух до десяти лет смотрели
на нас во все глаза. Еще бы - где они еще увидят людей из Большого Мира?
Черные глазки детей блестели, как крупные обсидиановые бусины, они
весело гомонили и улыбались нам.
Валия собиралась широким монаршим жестам одарить малышей, поскольку
конфет у нее сейчас не было, - деньгами. Но я опять удержал ее руку. Не
стоит показывать деньги раньше времени - это все равно что приехать на
велосипеде.
На лай и детский гомон во двор вышла женщина лет сорока.
- Добрые люди, - констатировала она, понимающе взглянув на наши
обтрепанные, запыленные одежды. - Заходите в дом, отобедаете, чем бог
послал.
Мы низко поклонились. В ауле свято чтили закон гостеприимства. Сразу
было видно, что живут здесь бедно, но отказывать в пище гостям на этом
основании не собираются.
Слишком чистый стол говорил о том, что обедали за ним не очень часто
и не слишком обильно. Мы присели, хозяйка выставила на стол простоквашу
и грубый подгоревший лаваш. Дети зашли в дом и жадно уставились на
гостей. Не только потому, что не могли налюбоваться незнакомыми людьми,
но и потому, что гости сели за стол. Глаза детворы голодно поблескивали.
Валия поняла все с первого взгляда. В глазах ее появились слезы, она
собралась что-то сказать, но я вновь положил руку на ее ладонь. Потом,
преломил лаваш, взял плошку с молоком и пробормотал слова благодарности
духу домашнего очага. Валия сделала то же. Но, несмотря на голод, есть
при детях, провожающих в рот каждый кусок, ей было трудно.
- Где же человек, который владеет этим домом, уважаемая? - спросил я
хозяйку. Пожив в горах, я отлично знал, что употребить слово "муж" или
"жена" - все равно что сказать что-то неприличное. Муж никогда не
назовет жену "женой". Он скажет: женщина, что сидит у очага в моем доме.
- Он в отлучке, - потупила глаза хозяйка.
- А другие мужчины.
- Кто-то поехал вместе с ним, кого-то нет в живых. Молодые джигиты
пасут овец неподалеку.
- Старшие ушли на войну?
Хозяйка промолчала. И так было ясно. На чьей стороне они собираются
воевать, я спрашивать не стал. В такие вопросы женщин не посвящали.
Может быть, их мужья и сами не знают, под чьи знамена