силах заго¬ворить, глядя прямо в холодные серые глаза укроти¬тельницы Змеев.
Паузу, которая, похоже, неловкой была только для меня, нарушил Федор Иванович:
— А меня можно просто Федя. А это Александр, ученый из Петербурга. Рекомендую: потомственный ученый и потомственный петербуржец, настоящий ин¬теллигент в двенадцатом поколении! Можно просто Алекс.
Бессмертие: тайное знание Древней Руси
Боже, что он несет! И куда, собственно, исчез Фе¬дор Иванович? Откуда взялся этот гаер Федя, хоть и похожий на того ведуна, но явно моложе лет на десять, выше ростом, развязнее и глупее? А кто я?!. Мне нуж¬но что-то сказать, от меня ждут чего-то...
— Приятно познакомиться... Алекс, — сдавленным голосом произнес я и потерял сознание.
Хотя сознание я, конечно же, в полном смысле сло¬ва не потерял — с некоторых пор я на это был просто не способен. После моего третьего рождения на берегу священного индейского озера я не терял осознанности ни во сне, ни при каких-либо других обстоятельствах. И тем не менее за последние несколько часов я уже вто¬рой раз вынужден был наблюдать, как над моим телом хлопочут другие люди, пытаясь привести его в чувство. Да, это был серьезный удар даже для меня! Пока я, при¬поднявшись, здоровался с Женей, поезд резко тронул¬ся — все-таки слухи о многочасовом ожидании оказа¬лись сильно преувеличены, — и чемодан Бергалова, лег¬ко соскользнув с третьей полки, ударил меня по голове. Обычный человек от такого удара должен был скон¬чаться на месте — чемодан, судя по весу, был наполнен камнями, а его закругленные углы коварно обиты же¬лезом. Одним из таких углов я и получил точно по ма¬кушке.
Около минуты ушло у меня на то, чтобы собрать разъезжающуюся энергоинформационную структуру тела в нормально функционирующее целое. С трудом
64 65Алекс Рои Гонсалес
Бессмертие: тайное знание Древней Руси
приоткрыв глаза, я застонал, вызвав этими незамысло¬ватыми проявлениями жизни бурную радость у моих попутчиков. В особенности у владельца чемодана, ве¬роятно, уже размышлявшего над возможными послед¬ствиями такого уголовного деяния, как убийство по неосторожности.
Кости черепа, слегка разошедшиеся от удара, по¬трескивали, пытаясь встать на место; в районе точки бай-хуэй стремительно росла гематома. К этой шиш¬ке, делавшей меня похожим на самого Будду*, не¬жная девичья рука прикладывала намоченное целеб¬ной железнодорожной водой полотенце, а слегка рас¬косые серые глаза смотрели на меня с тревогой и заботой. Мои губы сами собой сложились