Чэнь Кайго, Чжэн Шуньчао

Подвижничество Великого Дао

на

каменную скамейку и все уселись вокруг на сене и по-

вели разговор о том, о сем. Вскоре стали появляться

люди, принесли кукурузные лепешки, суп из овощей,

старейшина сам подал их «четырем почтенным масте-

рам» со словами: «Просим. В горах только такое уго-

щение, откушайте, не надо церемониться». Учителя и

ученик не заставили себя просить, сколько уж дней не

приходилось им есть таких вещей, у Ван Липина про-

сто глаза разгорелись.

После ужина приходило еще немало людей, кто при-

нес зерна, кто несколько мелких монеток. Все четверо

горячо благодарили, но принять подарки отказались,

просили унести их обратно. В таком положении старей-

шине ничего не оставалось делать, кроме как попро-

сить всех разойтись, чтобы «четыре почтенных масте-

ра» могли спокойно отдохнуть.

Вот так вот четверо трансляторов даосских прие-

мов мастерства под ударами политических ураганов

не имели места, где преклонить голову, им приходи-

лось скрывать свои имена, маскироваться, рядиться,

бежать в далекие горы, голодать и холодать, давать

представления на перекрестках дорог, просить мило-

стыню в деревнях.

Это картинка жизни конца шестидесятых годов.

Все в Китае перевернуто вверх дном, сколько людей

словно с ума сошло, культура порушена, производство

остановлено. Национальная трагедия.

После окончания войны и периода восстановления

в 50-х годах это был самый драгоценный период вре-

мени, многие государства, пользуясь этим благопри-

ятным моментом, старались развиться экономически,

культурно, политически и в других областях, великая

же китайская земля впала в смуту, равновесие было

нарушено, жизнеспособность утрачена, Изначальному

ци нанесен ущерб.

О, Китай, у тебя есть плодородная земля, да время

года тебе не благоприятствует, а когда время благопри-

ятствует, то нет согласия среди людей. Так как же мо-

жешь ты не отставать, как можешь не быть побитым,

как можешь не бедствовать?

О, Китай, есть у тебя великая мудрость, которая сра-

зу же вызывает уважение у людей Запада, но есть в

тебе и великая глупость, которая заставляет людей За-

пад смеяться над тобой! Один великий человек на За-

паде говорил, что больше всего он боится, как бы этот

восточный исполин не пробудился от спячки. Сейчас

исполин вроде бы пробудился от спячки, но, вставая,

принялся сам себя калечить, вести беспрерывные вой-

ны, а когда проснется по-настоящему, то опять будет

далеко позади других, как и прежде. Глупый исполин,