почки на деревьях, зазе-
ленели поля.
Ласковые лучи солнца, легкий весенний ветерок.
Ван Липин сидит в медитации на берегу маленькой
речушки у подножья горы. Он чувствует себя травин-
кой, прорвавшей твердую корку земли, нежным рост-
ком, проклюнувшимся на ветке. омывается в этом по-
токе света, в этом ласковом ветерке, в весеннем ци,
испускаемом этой землей, цветами, травой, деревья-
ми.
Моросящее облако, мелкий дождик приходят так
тихо, такой легкой поступью, не иначе как боятся
спугнуть сны Ван Липина, совершающего омовение.
Тонкие нити дождя, словно длинные девичьи воло-
сы, струятся легко и свободно. Равнина увлажнилась,
из земли прорывается ароматное ци. Ван Липин ощу-
щает молодую травку, радующуюся дождю, слышит
звук почек, раскрывающихся на ветках.
Ночной воздух ясен и спокоен. Ветра нет, только ве-
сенний холодок. Молодой месяц и множество звезд в
небе, они ярко искрятся. Далекие горы спокойно спят
под звездами, они вместе с Ван Липином омываются в
ночной темноте.
Густой утренний туман, он заволакивает всю землю,
ни горы далекие уже не видны, ни деревенские жили-
ща. Ван Липин окутан туманом, омывается в нем.
День за днем проводит Ван Липин в выплавлении,
все мысли прекратились, истинное ци наполняет его.
Мышцы – словно сгустившийся жир, кости – словно пу-
стое пространство, над макушкой светится ореол, гла-
за полны духа шэнь, когда они обращены внутрь, то ви-
дят так отчетливо, как будто там свет включается, ко-
гда он смотрит на что-то в ночи, то видит, как днем.
Дед и Отцы-Учителя учили Ван Липин, что нельзя
добиваться немедленных чудес, все должно происхо-
дить по своей природе, пусть оно само рождается и
угасает, само приходит и уходит, само меняется и пре-
ображается. А постоянство нашего ума коренится в чи-
стом покое, если он спокоен, выдержан, то с помощью
духа шэнь соединяется с Дао и возвращается к спон-
танности. При достижении границ этого мира в том,
что раньше казалось вещами, отсутствует вещество, в
том, что извне казалось формой, отсутствует форма, а
в том, что изнутри казалось умом, отсутствует ум. Не
зная своего «Я», постепенно вступаешь на Путь Неде-
яния, вступаешь в мир редкостного и необычного. Если
же пристраститься к экстраординарному, если развле-
каться тем, что бы показывать свой ум, то войдешь в
мир фокусов, остановишься у боковых дверей мелко-
го трюкачества, прежнее мастерство будет совершен-
но утрачено, и от Великого Дао удалишься.
Только теперь Дед и Отцы-Учителя