Карлос Кастанеда

Сказки о силе 1974г

олень подошел ко мне и сделал то, что он сделал, то я был

вынужден понимать это как разговор.

- Это объяснение магов? - Нет это мое объяснение тебе. Но оно не

противоречит объяснению магов. Его заявление бросило меня в состояние

умственного возбуждения. На некоторое время я забыл о крадущейся бабочке и

даже забыл записывать. Я попытался перефразировать его заявление, и мы ушли

в длинное обсуждение рефлексирующей природы нашего мира. Мир, согласно дону

Хуану, должен соответствовать его описанию. Это описание отражает себя.

Другим моментом его разъяснения было то, что мы научились соотносить

себя с нашим описанием мира в терминах того, что я назвал "привычки". Я ввел

то, что считал более всеобъемлющим термином "намеренность" - свойство

человеческого сознания посредством которого соотносятся с объектом или

намереваются иметь этот объект в таком именно виде.

Наш разговор вызвал крайне интересное рассуждение. Будучи рассмотренным

в свете объяснений дона Хуана, мой "разговор" с койотом приобретал новые

черты. Я действительно намеренно вызвал "диалог", поскольку я никогда не

знал другого пути намеренной коммуникации. Я также преуспел в том, чтобы

заставить его отвечать описанию, соответственно которому коммуникация

происходит через диалог. И, таким образом, я заставил описание отразиться.

Я испытал момент огромного подъема. Дон Хуан засмеялся и сказал, что

быть до такой степени тронутым словами, это другой аспект моей глупости. Он

сделал комический жест разговора без звуков.

- Мы все проходим через одни и те же фокусы, - сказал он после длинной

паузы. - единственный способ преодолеть их состоит в том, чтобы продолжать

действовать как воин. Остальное придет само собой и посредством себя самого.

- А что остальное, дон Хуан? - Знание и сила. Люди знания обладают и

тем и другим. И в то же время никто из них не сможет сказать, каким образом

они их приобрели за исключением того, что они неуклонно действовали как

воины, и в определенный момент все изменилось.

Он взглянул на меня. Казалось, он был в нерешительности. Затем он

быстро встал и сказал, что у меня нет иного выхода, как продолжить свое

свидание со знанием.

Я ощутил озноб. Мое сердце начало колотиться. Я поднялся, и дон Хуан

обошел вокруг меня, как бы рассматривая мое тело со всех возможных углов. Он

сделал мне знак сесть и продолжать писать.

- Если ты будешь слишком испуган, то ты не сможешь провести свое

свидание. Воин должен быть спокоен и собран и никогда не ослаблять своей

хватки.

-я действительно испуган, - сказал я. - бабочка или что иное, но что-то

там лазает по кустам.

- Конечно, - воскликнул он, - мое возражение состоит в том, что ты

настойчиво считаешь это человеком, точно также, как ты настойчиво думаешь,

что разговаривал с койотом.

Какая-то часть меня полностью поняла, что он хочет сказать. Был,

однако, другой аспект меня самого, который не отступался и, несмотря на

очевидное, накрепко прицеплялся к рассудку.

Я сказал дону Хуану, что его объяснения не удовлетворяют мои чувства,

хотя интеллектуально я полностью согласен с ним.

- В этом слабая сторона слов, - сказал он подбадривающе. - Они всегда

заставляют нас чувствовать себя просвещенными, но когда мы оборачиваемся,

чтобы посмотреть на мир, то они всегда предают нас, и мы кончаем тем, что

смотрим на мир так же, как всегда это делали, без всякого просветления. По

этой причине маг старается больше действовать, чем говорить. И как следствие

этого, он получает новое описание мира. Новое описание,где разговор не

является очень уж важным, и где новые поступки имеют новые отражения.

Он сел рядом со мной, посмотрел мне в глаза и попросил меня рассказать

о том, что я действительно видел в чапарале.

На секунду меня охватила полная неопределенность. Я видел темную фигуру

человека, но в то же время, я видел, как эта фигура превратилась в птицу.

Таким образом я видел больше, чем мой рассудок давал мне возможным считать

вероятным. Но вместо того, чтобы отбрасывать свой рассудок совершенно,

что-то во мне выбрало отдельные части моего опыта, такие как размер и общие

очертания темной фигуры и удержало их как разумную возможность, выбрасывая в

то же время другие части, вроде того, что темная фигура превратилась в

птицу. Таким образом я убедил себя, что видел человека.

Дон Хуан расхохотался, когда я выразил свои затруднения. Он сказал,что

рано или поздно объяснение магов придет ко мне на помощь и тогда все сразу

станет совершенно ясным. Без необходимости быть разумным или неразумным.