Карлос Кастанеда

Сказки о силе 1974г

на странности моей

личности, и что он выразил это в том, что я являюсь его "протехидо".

Это был первый раз, когда я услышал такой термин. Он соответствовал

другому термину, введенному доном Хуаном в начале нашей связи. Он сказал

мне, что я являлся его "эскохидо" - избранный. Слово "протехидо" означает

защищаемый.

Я спросил Паблито о его встрече с нагвалем, и он рассказал мне историю

своей первой встречи с ним. Он сказал, что однажды дон Хуан дал ему корзину,

которую он посчитал подарком доброй воли. Он повесил ее на крюк над дверью

своей комнаты, и, поскольку он не мог придумать для нее никакого

использования в то время, то весь день и не вспоминал о ней. Он сказал, что,

по его мысли, корзина была даром силы и должна была быть использована для

чего-нибудь особенного.

В начале вечера, который по словам Паблито, был и для него самым

опасным часом, он вошел в комнату, чтобы надеть пиджак. Он был один дома и

собирался идти в гости к другу. В комнате было темно. Он схватил пиджак и,

когда уже подходил к двери, корзина упала перед ним и покатилась к его

ногам. Паблито сказал, что он смехом прогнал свой испуг, как только увидел,

что это просто корзина, которая упала с крючка. Он нагнулся, чтобы поднять

ее, и вся его жизнь содрогнулась. Корзина отпрыгнула от него и начала

трястись и визжать, как если бы кто-нибудь крутил ее и давил на нее. Паблито

сказал, что из кухни в комнату попадало достаточно света, чтобы все кругом

можно было хорошо различать. Мгновение он смотрел на корзину, хотя

чувствовал, что этого делать не нужно. По корзине прошли конвульсии, как

будто она тяжело дышала. Паблито утверждал, пересказывая свой опыт, что он

действительно видел и слышал, как корзина дышала, и что она была живой и

гонялась за ним по всей комнате, загораживая ему выход. Он сказал, что затем

корзина начала расти, раздуваясь. Все кольца бамбука разошлись, и корзина

превратилась в гигантский шар, подобно сухому кусту перекати-поля, который

покатился к нему. Он упал назад на пол, а шар начал взбираться по его ногам.

Паблито сказал, что к этому времени он уже был без ума и истерически визжал.

Шар пригвоздил его и двигался по его ногам, как бы пронзая их иглами. Он

попытался оттолкнуть его, и тогда заметил, что шар - это лицо дона Хуана с

открытым ртом, готовым пожрать его. В этом месте он не смог выдержать ужаса

и потерял сознание.

Паблито очень прямо и открыто пересказал мне серию устрашающих встреч,

которые он и члены его семьи имели с нагвалем. Мы провели несколько часов,

разговаривая. Оказалось, что он находится в таком же положении, как и я.

Однако он был определенно более чувствительным, чем я, в обращении с

терминологией магов.

В какой-то момент он поднялся и сказал, что он чувствует приближение

дона Хуана и не хочет оказаться тут. Он исчез с невероятной скоростью.

Казалось, что-то выбросило его из комнаты. Я не успел закончить "до

свидания".

Вскоре пришли дон Хуан и дон Хенаро. Они смеялись. - Паблито бежал по

дороге, как душа, преследуемая дьяволом, - сказал дон Хуан. - Интересно,

почему?

- Я полагаю, он испугался, когда увидел как Карлитос срабатывает пальцы

до костей, - ответил дон Хенаро, насмехаясь над моим писанием.

Он подошел ко мне поближе. - Эй, у меня есть идея, - сказал он почти

шепотом. - поскольку ты любишь так много писать, почему бы тебе не научиться

писать твоим пальцем вместо карандаша? Вот это было бы да!

Дон Хуан и дон Хенаро сели у меня по бокам и смеялись, разговаривая о

возможности писать пальцем. Дон Хуан серьезным тоном сделал странное

замечание. Он сказал:

- Нет сомнения, что он может писать пальцем, но сможет ли он прочесть

это?

Дон Хенаро согнулся от смеха и добавил: - Я уверен, что он может

прочесть все, что угодно.

А затем он начал рассказывать совершенно не связанную с предыдущим

историю о деревенском простачке, который стал важным чиновником во время

политического переворота. Дон Хенаро сказал, что герой его истории был

полномочным министром или губернатором или даже президентом, потому что он

не может сказать, что именно люди делают в своей глупости. Из-за этого

назначения он поверил в то, что он действительно важное лицо и научился

определенному действию.

Дон Хенаро сделал паузу и посмотрел на меня с видом драматического

актера, переигрывающего свою роль. Он мигнул мне и сдвинул брови вверх и

вниз. Он сказал, что герой его рассказа был очень хорош на публичных

сборищах и мог выдать длинную речь без всяких затруднений, но что его