Карлос Кастанеда

Сказки о силе 1974г

как он приказывает мне: "разговаривай, разговаривай".

Я чувствовал невольные судороги в мышцах губ. Мой рот двигался без

единого звука. Я вспомнил, как дон Хенаро двигал своим ртом подобным же

образом, когда устраивал свою клоунаду и хотел бы сказать, также как хотел

сказать он: "мой рот не хочет разговаривать". Я попытался произнести

какие-нибудь слова, и мои губы болезненно искривились. Дон Хуан, казалось,

вот-вот свалится от смеха. Его радость была заразительна, и я также

засмеялся. Наконец он помог мне подняться. Я спросил его, собирается ли дон

Хенаро вернуться. Он сказал, что дон Хенаро достаточно общался со мной

сегодня.

- Ты почти добился этого, - сказал дон Хуан. Мы сидели у огня у

глиняного очага. Он настаивал на том, чтобы я поел. Я не был ни голоден, ни

утомлен. Необычная меланхолия охватила меня. Я чувствовал себя оторванным от

всех событий дня. Дон Хуан вручил мне мой блокнот. Я сделал отчаянное усилие

восстановить свое обычное состояние, выдавив несколько замечаний.

Мало-помалу я вернул себя назад в свой старый паттерн. Казалось, покрывало

было поднято. Внезапно я вновь оказался в знакомом состоянии

заинтересованности и ошеломленности.

- Хорошо, хорошо, - сказал дон Хуан, гладя меня по голове. - я тебе

рассказывал, что настоящим искусством воина является уравновешивать ужас и

удивление.

Настроение дона Хуана было необычным. Казалось, он почти был нервен,

тревожен. Казалось, он хочет разговаривать по своему собственному желанию. Я

решил, что он готовит меня к объяснению магов, и сам стал неспокоен. В его

глазах был странный отблеск, который ранее я видел лишь несколько раз. После

того, как я рассказал ему, что я думаю о его собственном состоянии, он

сказал, что счастлив за меня. Что как воин он может разделять радость побед

окружающих его людей, если это были победы духа. Он добавил, что к сожалению

я еще не готов к объяснению магов, несмотря на то, что я успешно решил

загадку дона Хенаро. Его замечание было то, что когда он вылил на мое тело

воду, я уже практически умирал и все мое достижение было стерто моей

неспособностью отразить последний из выпадов дона Хенаро.

- сила Хенаро была подобно приливу, который поглотил тебя, сказал он.

- Разве дон Хенаро хочет принести мне вред? - спросил я. - Нет, сказал

он. - Хенаро хочет помочь тебе. Но сила может быть встречена только силой.

Он испытывал тебя, и ты не выдержал испытания.

- Но я решил его загадку, разве не так? - Ты сделал прекрасно, - сказал

он. - настолько прекрасно, что Хенаро должен был поверить, что ты способен и

к настоящей задаче воина. Ты почти выполнил ее. Что приковало тебя на этот

раз, было, однако, не индульгирование.

- Что же тогда это было? - Ты слишком нетерпелив, и в тебе слишком

много насилия.

Вместо того, чтобы расслабиться и идти с Хенаро, ты стал сопротивляться

ему. Ты не можешь победить его. Он сильнее тебя.

Затем дон Хуан по собственному почину дал мне несколько советов и

предупреждений относительно моих личных отношений с людьми. Его замечания

были серьезным добавлением к тому, что шутя говорил мне дон Хенаро ранее. Он

был в разговорчивом настроении и без всякий упрашиваний с моей стороны стал

объяснять, что имело место во время моих двух последних визитов сюда.

- Как ты знаешь, - сказал он, - ключевым моментом магии является

внутренний диалог. Это ключ ко всему. Когда воин научится останавливать его,

все становится возможным. Самые далеко идущие планы становятся достижимыми.

Проходом ко всякому колдовству и волшебному опыту, который ты имел недавно,

был тот факт, что ты мог остановить разговор с самим собой. Ты в полной

трезвости ума видел олли, дубля Хенаро видящего сон и видимого во сне, а

сегодня ты почти узнал о целостности самого себя. Это было задачей воина,

которую, как ожидал Хенаро, ты мог выполнить. Все это было возможно из-за

того количества личной силы, которое ты накопил. Началось это в прошлый раз,

когда ты был здесь, и когда я уловил очень отличительный знак. Когда ты

приехал, я слыхал, что олли бродит вокруг. Сначала я слышал его мягкие шаги,

а затем я видел бабочку, смотрящую на тебя, когда ты выходил из своей

машины. Наблюдая тебя, олли не двигался. Это для меня было лучшим знаком.

Если бы олли был возбужден, двигаясь вокруг, как бы недовольный твоим

присутствием, как это бывало всегда, то ход событий был бы совсем другим.

Много раз я замечал олли в недружелюбном состоянии по отношению к тебе. На

этот раз знак был хорошим, и я знал, что олли имеет для тебя кусок знания.