Вадим ПАНОВ

Войны начинают неудачники

потолковее и пойфем внутрь. А ты, Копыто, останешься зфесь и буфешь фемонстрировать серьезные намерения.

- Это как? - не понял уйбуй.

- Вывефешь ребят из машин и построишь переф воротами. Пусть монахи вифят, что нас много.

- Построиться перед воротами? - Лицо Копыта вытянулось. - Зачем?

- Ну, ты еще буфешь со мной спорить, - буркнул Кувалда и открыл дверцу. - Все, пошли.

На ругательство, которое Копыто тихо процедил сквозь зубы, фюрер решил пока не обращать внимания, но запомнить - запомнил.

Дождавшись, пока недовольные Шибзичи выстроятся перед монастырем, Кувалда, Наваха и два отобранных им бойца постучали в ворота маленьким черным молоточком. Фонарь с тихим скрипом раскачивался над их головами.

- Фюрер, - осторожно поинтересовался Наваха, - а почему он качается? Ветра же нет.

Уйбуй только что заметил странное поведение фонаря и, не сумев объяснить его самостоятельно, обратился за помощью к вышестоящему лицу.

- Нравится ему так, - процедил Кувалда.

Ничего более умного он придумать не смог.

Небольшая калитка неторопливо открылась, и перед Красными Шапками появился толстый монах, сжимающий в руке надкусанный бутерброд с изрядным ломтем ветчины. Не обращая внимания на выстроившихся вдоль ворот бойцов, монах демонстративно зевнул и, утерев тыльной стороной ладони сальные губы, поинтересовался:

- Ну, и сколько среди вас раненых?

- Ни офного, - признался Кувалда, - мы...

- Тогда за каким чертом вас сюда принесло? Мы не продаем наркотики.

- Мне не нужны наркотики! - рявкнул фюрер. - Мне нужен отец Финамус! Немефленно!!

- Отец Динамус? Настоятель? - вопли Шибзича слегка позабавили монаха. - Он спит, так что придется общаться со мной. Кстати, не желаете исправить прикус? Будет стоить недорого, зато речь намного улучшиться, моя личная разработка.

- Я не собираюсь разговаривать с санитаром, - прошипел Кувалда.

- А с врачом поговоришь? - Из калитки, снимая и на ходу испачканные кровью резиновые перчатки, появился тощий, жилистый эрлиец. - Здорово, Кувалда.

- Зфорово, брат Ляпсус. - Фюрер помолчал, обдумывая ситуацию. - Фолго мы буфем говорить на пороге?

- Конечно же, нет, - жизнерадостно улыбнулся эрлиец, - но внутрь я пущу только тебя и этого уйбуя, - он кивнул на Наваху. - Остальные пусть пасутся на улице.

- Хорошо, - сдался Шибзич.

- И сними косынку, сын мой, - буркнул брат Курвус, - это все-таки храм, а не кабак.

Красные Шапки послушно сняли головные платки, обнажив блестящие лысые головы, и прошли в калитку.

Через короткий, ярко освещенный коридор монахи провели гостей в небольшую комнату, в которой, видимо, коротала время дежурная смена. Обстановку составляли изящный столик, на котором стояла тарелка с бутербродами и откупоренная бутылочка "московского", несколько удобных кресел, книжный шкаф и мини-бар. На тумбочке, в дальнем углу, прятался аудиоцентр, а со стены что-то беззвучно вещал телевизор.

- Садись, Кувалда, в ногах правды нет.

Шибзичи вальяжно расположились в предложенных креслах, при этом Наваха ухитрился стащить с тарелки бутерброд.

- Фело весьма важное, брат Ляпсус, - осторожно подбирая слова, начал Кувалда. - Как бы это выразиться... не простое.

- Я догадываюсь, - кивнул монах. - Раз уж вы хотели поговорить с самим отцом-настоятелем, дело действительно серьезное. Я вас слушаю.

- У нас похитили одну вещь, - теперь маленькие глазки Шибзича буквально ели эрлийца. - Черный рюкзак. Ее украл чел, наемник по имени Кортес, и я фумаю, что он в монастыре. Это так?

Брат Ляпсус кивнул. Правда, нехотя, не сразу, но все-таки кивнул. Существовали вопросы, на которые он обязан был отвечать.

- Я хочу поговорить с ним, - фюрер резко подался вперед. - Привефи его! Немефленно!!

- Ты, Кувалда, как я посмотрю, совсем одичал, - степенно произнес монах. - Ты же знаешь, что Кортес находится под нашей защитой. И увидеть его ты сможешь только, если он сам того захочет. В противном случае мы...

- Знаю, - недовольно перебил его Шибзич. - Вы из нас навский шурк сфелаете.