Кандыба Виктор Михайлович

Загадочные Сверхвозможности человека (Часть 3)

словно следил за развертыванием трагедии с корабельной мачты; с места, странным образом защищенного от всех опасностей, царивших вокруг.

Сэмсон сидел в пустой комнате несколько минут, не в силах решить, что делать дальше. Потом, по счастливому вдохновению, Зажег свечу и начал записывать свой сон во всех подробностях.

Он писал, как тысячи обезумевших от ужаса туземцев острова Праломе, близ Явы, бежали к морю, спасаясь от потока кипящей лавы, извергаемой вулканом позади них. Они оказались в ловушке между раскаленной лавой и кипящим морем.

Он описывал, как другие тысячи людей были смыты в море чудовищными грязевыми потоками, он писал о громовых раскатах, сотрясающих небо и землю, о гигантских волнах, швыряющих корабли, и наконец, в завершение катаклизма - о потрясающем взрыве, уничтожившем весь остров Праломе и оставившем от него только огнедышащий кратер среди пенящегося моря.

Сэмсон нацарапал на полях своей записки Важно и оставил ее на столе.

Там нашел ее редактор, когда пришел утром. Разумеется, он предположил, что Сэмсон это принял ночью по телефону, и напечатал все, снабдив шапкой на всю страницу. Другие газеты узнали о его новости и запросили подробности. Редактор подал статью на телеграф, соединяющий его с Нью-Йорком. Оттуда она разошлась по всей стране, и десятки важнейших газет Чикаго и других городов поместили на своих первых страницах повесть о величайшей в мире катастрофе, - не зная, что она основана всего лишь на сне одного репортера. Это было 29 августа 1883 года.

Потом началась реакция! Продолжения истории не было по двум причинам: во-первых, не было сообщения с той далекой части света, где катастрофа якобы произошла; во-вторых, репортер, написавший первое сообщение, не мог придумать продолжение к нему. Получился тупик. Издатель бостонского Глоба потребовал объяснений, и Сэмсон, полный стыда, признался в истине. Он совершил непростительный грех, отдав в печать сообщение, не подтвержденное ничем, т. к. в бостонской библиотеке не было сведении об острове, который назывался бы Праломе. Беспомощное оправдание Сэмсона, что он не собирался отдавать свой рассказ в печать, было напрасным усилием: рассказ был уже напечатан.

Расплата была жестокая. Перед десятками сконфуженных газет встала перспектива объяснения, что они стали жертвой обмана. Сэмсона немедленно уволили, но для газеты это не решало проблему. Они ждали, чтобы бостонский Глоб подготовил опровержение.

Но тут вступилась природа. На западные берега США нахлынули необычно высокие волны. Из разных пунктов начали поступать отрывочные сведения о чем-то необычном, происходящем в Индийском океане. В Малайе и Индии целые области были затоплены приливными волнами. Жертв было множество, но сколько - неизвестно Газеты напечатали то, что им удалось узнать, и решили подождать с извинениями за мистификацию.

Через несколько дней стало несомненно, что произошла какая-то потрясающая катастрофа. Из Австралии пришло сообщение, что воздух содрогался от звуков тяжелой канонады где-то на севере, по западным побережьям США, Мексики и Южной Америки прокатились огромные приливы. Этот прилив обошел вокруг всей Земли - величайшая в мировой истории океанская волна. В порты Индийского океана приходили потрепанные корабли, сообщая, что в Зондском проливе произошло извержение вулкана, уничтожившее остров вместе с его многочисленным населением, это был взрыв, сотрясший всю планету и изменивший барометрическое давление во всем мире. Атмосферная волна, обежавшая трижды вокруг земного шара, была отмечена всеми станциями на ее пути.

Это была одна из величайших газетных новостей за всю историю, и газеты жадно использовали ее. Особенно те газеты, которые успели опубликовать репортаж Сэмсона о катастрофе на острове Праломе. Извержение Кракатау было буквально мировым потрясением, самой мощной природной катастрофой в истории человечества.

Когда подробности катастрофы стали известны, бостонский Глоб бросил свое подготовленное опровержение в корзину и поместил полное сообщение Сэмсона на первой странице. Он притворился, будто знал эту новость все время, хотя вел себя уклончиво относительно источников своего знания. Кракатау был сенсацией всего мира, и Сэмсон вернулся в штат газеты, посвящая свое внимание ежедневным отчетам о великом событии.