Карлос Кастанеда

Отделенная реальность (Часть 2)

движения, которым дон Хуан научил меня. Я пробегал

к востоку семь раз, и только тогда я заметил изменение

температуры в моей руке. Я развел огонь и стал внимательно

наблюдать, как советовал дон Хуан, рассматривая каждую

деталь. Прошли часы, и я начал чувствовать себя очень

уставшим и замерзшим. Я собрал целую кучу сухих веток; я

поддерживал огонь и подвинулся к нему ближе. Бодрствование

было таким усердным и таким напряженным, что оно изнурило

меня, и я начал клевать носом. Я дважды засыпал и просыпался

только тогда, когда моя голова качалась в сторону. Я был

таком сонным, что не мог больше наблюдать за огнем. Я попил

воды и даже побрызгал ею на лицо, чтобы не спать. Мне

удалось побороть мою сонливость только на короткое время. Я

стал каким-то унылым и раздраженным; я чувствовал себя

крайне беспомощным существом там, и это вызвало во мне

ощущение иррационального растройства и уныния. Я был

усталым, голодным, сонным и нелепо раздраженным самим собой.

Наконец, я отказался бороться со сном. Я добавил побольше

сухих веток в костер и лег спать. Погоня за олли и ловителем

духов была в этот момент наиболее нелепым и чуждым

стремлением. Я был таким сонным, что не мог даже думать или

разговаривать с собой. Я заснул.

Внезапно я был разбужен громким треском. Казалось, что

шум, чем бы он ни был, раздался как раз над моим левым ухом,

так как я лежал на правом боку. Я сел, совершенно

проснувшись. Мое левое ухо гудело и было оглушено близостью

и силой звука.

Я, должно быть, спал только короткое время, судя по

количеству сухих веток, которые все еще горели в костре. Я

не слышал никаких других шумов, но оставался настороженным и

поддерживал огонь.

В моем уме промелькнула мысль, что, возможно, меня

разбудил дальний выстрел; возможно, кто-то рядом следил за

мной и выстрелил в меня. Эта мысль стала очень мучительной и

вызвала поток рациональных страхов. Я был уверен, что

какие-то люди владели этой землей, и, если это было так, они

могли принять меня за вора и убить меня, или они могли убить

меня, чтобы ограбить, не зная, что у меня нет ничего. Я

переживал момент ужасного беспокойства за свою безопасность.

Я почувствовал напряжение в своих плечах и шее. Я подвигал

головой вверх и вниз: кости моей шеи производили трескающий

звук. Я все еще смотрел в огонь, но не видел ничего

необычного в нем и не слышал больше никаких шумов.

После того, как я немного расслабился, мне пришло на

ум, что, возможно, причиной всего был дон Хуан. Я быстро

стал убежден, что это так и было. Эта мысль заставила меня

рассмеяться. У меня возник новый поток рациональных мыслей

заключений, на этот раз веселых. Я подумал, что дон Хуан

должно быть подозревал, что я мог передумать относительно

того, чтобы остаться в горах, или он, должно быть, видел,

что я бегал следом за ним, и спрятался в скрытой пещере или

за кустом. Затем он последовал за мной и, заметив, что я

заснул, разбудил меня треском ветки около моего уха. Я

добавил еще веток в огонь и начал осматриваться вокруг как

бы случайно и незаметно, чтобы увидеть, не могу ли я

заметить его, даже хотя я знал, что, если он скрывался

поблизости, я не смог бы обнаружить его.

Все было совершенно спокойно: сверчки, ветер,

объезжающий деревья на склонах холмов, окружающих меня,

тихий, потрескивающий звук веток, охваченных огнем. Искры

летели вокруг, но это были только обычные искры.

Внезапно я услышал громкий шум от ветки, сломанной

пополам. Звук исходил слева от меня. Я затаил дыхание, так

как я слушал с предельным вниманием. Мгновение спустя я

услышал треск другой ветки справа от меня.

Затем я услышал слабый, отдаленный звук ломаемых веток,

как будто кто-то шагал по ним и ломал их. Звуки были

обильные и полные, они были отчетливые. Они также, казалось,

приближались ко мне. У меня была очень замедленная реакция,

и я не знал, слушать ли мне или вставать. Я обдумывал, что

делать, когда внезапно звуки ломающихся веток стали везде

вокруг меня. Я был поглощен ими так быстро, что едва успел

вскочить на ноги и закидать костер.

Я побежал вниз по склону в темноту. В моем уме

промелькнула мысль, когда я бежал сквозь кусты, что там не

было ровного места. Я бежал и пытался предохранить мои глаза