нами в одном
всемирно-историческом явлении: в противоположности целостного миропонимания,
или монизма, и теории двух миров, или дуализма. Дуализм обращает свой взор
только на осуществленное человеческим сознанием деление между Я и миром. -
Все его стремление является бессильной борьбой, направленной на примирение
этих противоположностей, которые он называет то духом и материей, то
субъектом и объектом, то мыслью и явлением. Он чувствует, что должен
существовать мост между обоими мирами, но он не в состоянии его найти.
Переживая себя как 'Я', человек не может мыслить это 'Я' иначе, как на
стороне духа. А противопоставляя этому Я мир, он вынужден причислять к
последнему данный его внешним чувствам мир восприятий, мир материальный. Тем
самым человек включает самого себя в противоположность духа и материи. Он
тем более вынужден поступать таким образом, что к материальному миру
принадлежит его собственное тело. 'Я' принадлежит, как часть, к духовному, а
материальные вещи и процессы, воспринимаемые внешними чувствами, к 'миру'.
Все загадки, относящиеся к духу и материи, человек должен снова найти в
основной загадке своего собственного существа. Монизм обращает свой взор
только на единство и пытается отрицать или сгладить уже существующие
противоположности. Ни одно из обоих воззрений не может удовлетворить, так
как они не в состоянии справиться с фактами. Дуализм рассматривает дух (Я) и
материю (мир) как две принципиально различные сущности, и поэтому не может
понять, как они могут воздействовать друг на друга. Как может дух знать то,
что происходит в материи, если ее своеобразная природа совершенно чужда ему?
Или как может он при этих условиях действовать на нее таким образом, чтобы
его намерения превратились в поступки? Для разрешения этих вопросов были
выставлены самые остроумные и самые нелепые гипотезы. Но и с монизмом дело
обстоит пока немногим лучше. Он пытался до сих пор выйти из затруднения
трояким способом: либо отрицая дух и становясь материалистом, либо отрицая
материю, чтобы искать спасения в спиритуализме, либо, наконец, утверждая,
что и в простейшем существе материя и дух неразрывно связаны между собой, и,
значит, нет ничего удивительного, если оба эти способа существования,
которые ведь нигде не разделены, выступают и в человеке.
Материализм никогда не может дать удовлетворительного объяснения мира.
Ибо каждая попытка объяснения должна начаться с образования мыслей о мировых
явлениях. Поэтому материализм начинает с мысли о материи или о материальных
процессах. Таким образом он имеет перед собой уже две различных области
фактов: материальный мир и мысли о нем. Он пытается понять последние тем,
что рассматривает их как чисто материальный процесс. Он полагает, что
мышление в мозгу совершается приблизительно так же, как пищеварение в
животных органах. И подобно тому как он приписывает материи механические и
органические действия, точно так же приписывает он ей и способность мыслить
при известных условиях. Он забывает, что он только переместил проблему.
Вместо того чтобы приписать способность мышления самому себе - он
приписывает ее материи. И тем самым он снова оказывается у своей исходной
точки. Каким образом материя достигает того, чтобы размышлять о своем
собственном существе? Почему она не просто довольна собой и не принимает
просто своего существования? Материалист отводит взгляд от определенного
субъекта, от нашего собственного Я и приходит к неопределенному, туманному
образованию. А здесь его встречает та же самая загадка. Материалистическое
воззрение не в состоянии разрешить проблему - оно может ее только
передвинуть.
Как же обстоит дело со спиритуалистическим воззрением? Чистый
спиритуалист отрицает материю в ее самостоятельном бытии и рассматривает ее
лишь как продукт духа. Он тотчас же оказывается прижатым к стене, как только
делает попытку применить это мировоззрение к разгадке собственного
человеческого существа. Нашему Я, которое может быть поставлено на сторону
духа, непосредственно противостоит чувственный мир. К нему, по-видимому, не
открывается духовного доступа; он должен быть воспринят и пережит Я
посредством материальных процессов. Таких .материальных процессов Я не
находит в себе самом, если оно хочет сохранить значимость