каждый раз
оглушительный шум: ученики начинали смеяться, шутить...Он мог делать все,
что хотел, чтобы установить тишину: кричать, жестикулировать, угрожать...
бесполезно. Он даже приводил в класс директора, но как только директор
покидал класс, грохот
(139)
и хохот возобновлялись с новой силой. Он был очень мил однако, и мне
даже было жалко его, я не понимал, почему мои товарищи были столь жестоки.
Однажды я был настолько возмущен их поведением, что в его отсутствие я начал
им говорить, что то, что они делали, не было шиком. Они были согласны, чтобы
набраться немножко мудрости, поумнеть, и во время одного или двух дней все
как будто улучшилось. Затем вновь начались суматоха и неразбериха. В
действительности, надо сказать, что учитель сам манерой своего поведения
провоцировал реакции учеников: из него как бы что-то исходило, вызывая шум и
смех.
Однажды он ушел из школы и был заменен маленьким добрым человечком,
который входил в класс потихоньку, даже не глядя на нас. Но при каждом его
появлении ученики тотчас же занимали свои места в молчании и больше не
двигались; он клал свой журнал на стол и начинал урок очень спокойным тихим
голосом. Никогда он не злился, никогда нам не угрожал и никогда нас не
наказывал. Он прекрасно знал то, чему нас учил, он никогда не колебался, и
мы все вынуждены были работать. И это меня очень удивило, а было мне в это
время 15 или 16 лет. Этот маленький неказистый добрый человек внешне был
совершенно незаметен, но остался навсегда в моей памяти. И не только потому
(140)
что у него были знания -- это чувствовалось, но впечатляло также его
присутствие: то, что как бы исходило от него и нам импонировало. В школах,
университетах можно встретить подобных профессоров, которые немедленно, как
бы даже ничего не делая, завоевывают симпатии учеников и студентов.
Известны также случаи йогов, живущих в лесах Индии -- среди тигров,
кобр, но те никогда не осмеливаются приблизиться к ним, чтобы принести им
зло. Вследствие своей чистоты и добродетельности эти йоги обладают
вибрациями, которые эти животные чувствуют и подчиняются им, тогда как на
других они тотчас набрасываются, чтобы укусить или разорвать их.
Образование становится все более и более необходимым и престижным, так
как все знают, что благодаря образованию они смогут занять лучшее положение
в обществе, занять более славные и более уважаемые места. Но в то же время
пренебрегают воспитанием, потому что оно казалось бы не дает этих
преимуществ. Тот, кто отдает предпочтение нравственным качествам, почти
всегда вытесняется сметливыми, находчивыми и бессовестными. Впрочем, всегда
труднее работать, чтобы улучшить свой характер, чем получить университетский
диплом.
Во всяком случае, здесь всегда кроется и ошибка родителей. Конечно,
родители хотят
(141)
иметь детей послушных, искренних, уважительных, честных, но еще больше
им доставляет удовольствие, если их ребенок -- первый в классе, если он
может отличиться, читая наизусть несколько поэм или участвуя в представлении
спектакля. Для родителей главное -- это интеллектуальные качества их детей,
а не нравственные; я это видел, я это констатировал. И позже, когда дети уже
получают образование, когда они даже становятся эрудитами и находятся под
влиянием некоторой философии, они обращаются против своих родителей, чтобы
их критиковать и упрекать. И тогда бедные родители поражены: они стольким
жертвовали, чтобы дать образование своим детям, и вот чему служит это
образование: чтобы получше их уложить на лопатки!
Вот почему я говорю всем, кто имеет детей: 'Если вы хотите, чтобы
образование, данное вашим детям, не обратилось однажды против вас, примите
истины науки Посвящения, увеличивайте в вас самих свет, и вы сможете
образовать дух ваших детей гораздо лучше, чем их профессора'.
Не надо, чтобы родители воображали, что они сделали главное для детей,