Ричард Бах

Бегство от безопасности

секрет удачного брака, затем сообщу ему факты.

Я нашёл соковыжималку и включил её в сеть, достал из холодильника морковь. Она улыбнулась мне.

— А ты мудрец! И в чём же твой секрет удачного брака?

— Перестань, Вуки, не стоит издеваться. Я обещал рассказать ему всё, что знаю.

Я подставил под соковыжималку стакан.

— О'кей, — сказала она. — Ты не мудрец. Так, в чём же твой секрет удачного брака?

Я нажал на кнопку и взял первую морковку. Сок получается райский, но наша машина — это шумный дьявол за работой.

— Поступай так, как считаешь правильным, — прокричал я, перекрывая скрежет вращающихся ножей. — Пусть твоя жена тоже поступает так, как считает правильным. И если вы не соглашаетесь друг с другом, это нормально!

— Я не согласна! — сказала она. — По-твоему, для нас будет нормальным обманывать, лгать и оскорблять друг друга, если нам покажется это «правильным». Тебе нужно добавить, что причина, по которой твой секрет действует, — это годы взаимного доверия, годы взаимного изучения характеров! Я знаю, что для тебя нормально поступать так, как ты считаешь правильным, но только потому, что твое и моё чувства правильного почти не отличаются.

Наша соковыжималка работает так же быстро, как и шумит. Наполнился второй стакан, и я её выключил.

— Разве ты не согласен? — спросила она во внезапно наступившей тишине.

— Нет.

Я потягивал свой морковный сок.

— Для нас всегда нормально поступать так, как мы считаем правильным. Без исключений.

Её рассмешило моё упрямство, и я сам не смог удержаться от слабой улыбки.

— Помог тебе твой секрет спасти первый брак?

Я покачал головой.

— Было слишком поздно. Когда семейная жизнь начинает убивать в тебе человека, пора положить ей конец. У нас были настолько разные натуры, что быть теми, кем каждый из нас хотел быть, вместе было невозможно.

Мы не просто перестали любить друг друга, но даже не могли находиться в одной комнате. А с этим уже ничего нельзя поделать.

— Я помню время, когда и мы с тобой не могли находиться в одной комнате, — поддразнила она.

Она сняла крышку со сковороды, снова пробуя ужин своей ложкой.

— Думаешь, нам стоит это заканчивать?

— Ты ведь голодна, не так ли? — спросил я. Она кивнула с широко раскрытыми глазами.

— Такое острое...

— ещё минутку, — сказал я ей, выключая огонь раньше времени. — Ты была другой, Вуки. В те дни, даже когда я выходил из себя, я не мог забыть, как ты прекрасна. Были моменты, когда я выходил из дома, в отчаянии оттого, что ты не можешь понять, кто я, о чём я думаю или что я чувствую.

Сидя за рулём в машине, я орал: «Боже, как Ты можешь требовать от меня, чтобы я жил с этой Лесли Пэрриш? Это же невозможно! Это невыполнимо!»

И даже в те моменты ты оставалась для меня такой чертовски умной и до боли прекрасной. Развод был неизбежен, но я всё равно тебя любил. Разве не странно?

Я перенёс сковороду на стол и разделил волшебное блюдо на двоих.

— О, Риччи, развод не был неизбежен, — сказала она. — Это было просто мыслью отчаяния.

Отстаивать выводы, сделанные в прошлом, подумал я, не свидетельствует о мудрости. И даже если это не так, я всё равно бы не стал. Сейчас уже не важно, был ли развод неизбежен или нет.

Если мы, стремясь жить в соответствии с наивысшим известным нам порядком, вынуждены расстаться с женой или мужем, мы расстаёмся с несчастливым браком, взамен получая самих себя. Но если брак соединяет людей, которые уже обрели себя, что за прекрасное приключение начинается — с бурями, ураганами и всем-всем!

— Как только я перестал ожидать от тебя полного понимания,— сказал я, — как только я понял, что для нас, в порядке вещей иметь различные идеи, приходить к различным выводам и поступать так, как каждый из нас считает нужным, в конце тупика, вдруг, открылась дорога.

Меня больше не стесняли твои принципы, тебя больше не стесняли мои отличия.

— Верно, — сказала она. — И спасибо за ужин. Очень вкусно.

— Надеюсь, получилось не очень острым?

— Сейчас уже лучше.

Она отпила морковный сок.

— Дикки может и не спросить о браке.

— Он спросит, — сказал я. — Он спросит, как я думаю, зачем мы здесь? А я отвечу ему, что мы здесь для того, чтобы проявлять любовь в миллионах приготовленных для нас испытаний — новый миллион после каждого пройденного и новый миллион после каждого проваленного.